Тоннель без света в конце (СИ)

— Тебе это нужно? — спросил он шёпотом.
— Да! Мне нужно. Очень.
Я попытался вырвать руки, но не смог. Марк заставил меня приподняться, развернул спиной и снова усадил к себе на колени. Провёл сверху вниз через свитер от моей груди по прессу — его кисти были костлявыми, с длинными паучьими пальцами и отчётливо проглядывающими венами. Прикосновения казались такими ласковыми и осторожными, никто никогда не трогал меня вот так. Я забыл обо всём — о том, что хотел задать ему несколько вопросов насчёт моего первого посещения пещер, о том, что скоро умру, о том, что по-прежнему не слышал, как бьётся его сердце.
— Ты такой тёплый. Согрей мои руки, — хрипло попросил он.
Я сжал его ладони, поднёс к лицу, принялся целовать и дышать на них, растирать пальцами.
— Тепло… — прошептал Марк мне на ухо, а моё тело словно прошибло током, я выгнул спину, вытянул и раздвинул ноги, внизу живота так приятно тянуло…
Он залез мне под свитер и футболку, его ладони хранили мою собственную теплоту. Коснулся сосков, поцеловал в шею и потёрся о моё плечо щекой. Хотелось увидеть его лицо, но он не давал мне развернуться. Я прекратил попытки, когда он расстегнул пуговицу и молнию на моих штанах, сжал член через ткань трусов.
— Там тоже тепло? — спросил я срывающимся голосом.
— Жарко, — прошептал Марк.
Я толкнулся ему в ладонь, отчаянно хотелось, чтобы он наконец снял с меня трусы, а ещё хотелось коснуться и его тоже. Тело к телу, моя теплота и его холод.
— Не дёргайся. Не нужно. Я сам всё сделаю, — проговорил он с явным усилием.
— Я тоже хочу дотронуться до тебя…
— Расслабься. Это необязательно, — он наконец потянул вниз мои трусы, освобождая напряжённый член.
Я вздрогнул от пещерного холодка, коснувшегося оголённой и разгорячённой кожи, но это было безумно приятно. Марк обхватил ствол, медленно оттянул кожу вниз, обнажая покрасневшую головку, заставив меня невнятно простонать.
— Хочу, чтобы ты… меня, — сказать слово «трахнул» я почему-то не мог. Оно казалось слишком грязным и недостойным того, что между нами происходит.
Он уткнулся лбом мне в плечо и ничего не ответил, продолжая неторопливо надрачивать член одной рукой, касаясь и сжимая мой сосок другой. Прижимался ко мне, кажется, со всей силы. Я тихо хныкал сквозь сжатые зубы, хотя, кроме нас, здесь никого не было, и никто бы не услышал. Шарил по земле, пытаясь нащупать свой рюкзак. Хорошо, что я предусмотрительно кинул в карман презервативы и смазку, хотя и был на девяносто девять процентов уверен, что они не понадобятся.
— Марк… — снова прошептал я, протягивая ему упаковку и тюбик.
Видя, что он колебается, я отстранился, выдавал смазку на свою ладонь, коснулся себя сзади. Надорвал зубами упаковку с презиком, сам надел на два его пальца, опустил кисть к своим ягодицам. Хотелось сразу заняться сексом по-нормальному, но я понимал, что сначала нужно растянуть, иначе нихрена не выйдет, и ему со мной не понравится.
— Твоя кожа очень горячая, — сказал он, утыкаясь носом куда-то между моей шеей и ключицей.
Я почувствовал, как он гладит двумя пальцами между моих ягодиц, медленно и как-то неуверенно толкает один внутрь.
— Вот так хочешь? — спросил, одновременно продолжая гладить и сжимать мой член другой рукой.
— Да-а-а…
Это слишком охуенно. Первый и до этого момента единственный мой партнёр так не церемонился, подготовке особо много времени не уделил, поэтому поначалу с ним было пиздец как больно, это ощущение не притупили даже наркотики. Чёрт, почему я не познакомился с Марком раньше? Тогда бы мне и в голову не пришло искать под кайфом любовника на одну ночь.
Я чуть прогнул спину, двинул бёдрами. Сам насаживался на его палец, вздрогнул, когда он задел простату. Повторил движение ещё раз и ещё, одновременно наслаждаясь его прикосновениями к моему члену. Рука, сжимавшая ствол, у него была сухая, стоило бы добавить смазки, но я кайфовал и без этого.
— Добавь второй, — попросил, одновременно перехватывая его ладонь с немой просьбой дрочить помедленнее.
 
Он втолкнул второй палец, а я упёрся ладонями в его сведённые колени и отставил задницу. Жар в паху и внутри был охуительно приятным, долго я такими темпами не продержусь. Отвлечься на что-то? Подумать про свою болезнь, про то, как меня отпиздили и засунули в обезьянник? Да нет, к чёрту, хотелось забыть обо всём. И благодаря Марку неприятные мысли из головы мгновенно улетучились.
— Марк, я готов, кажется… Вставь мне, — мой голос стал почти жалобным.
Но он продолжил надрачивать и иметь меня пальцами, только ощутимо ускорил движения. Касался губами моей щеки и шеи, никак не отреагировал, когда я протестующе замычал, пытаясь перехватить его руку на своём члене и заставить замедлиться. Камни и плиты в свете свечей расфокусировались перед моими глазами, и уже было плевать на то, что я хотел почувствовать в себе его член. Движения моих бёдер тоже стали быстрее и резче, я негромко простонал, чувствуя, что у меня перехватывает дыхание, и кончил ему в ладонь. Сзади словно пульсировало и сжималось, ноги дрожали, я обессиленно откинул голову на его плечо и тяжело выдохнул.
Ладно, ещё успеем трахнуться по-настоящему, пока ведь никуда уходить не собираюсь.
— Давай теперь сделаю тебе, — отдышавшись, я поправил штаны и свитер, опустился перед ним на колени и потянулся к его ширинке.
Но он перехватил мои руки — на ладонях была смазка и моя горячая сперма.
— Не нужно. Лучше иди сюда.
— Почему? Ты что… Ты не хотел?
В полутьме я не мог понять, стоит у него или нет, а дотронуться он не давал.
— Не в этом дело… Матвей, успокойся.
— Бля… Только не говори, что ты из жалости, — я вырвался из его рук, встал на ноги. — Ты это сделал просто потому, что мне было нужно? Ты не хотел этого…
Он молчал, смотрел печально. Тогда я просто схватил свой транс и направился к выходу из пещер.
В горле был ком, щёки горели, глаза подозрительно щипало. Но я старался ни о чём не думать, действовал на автомате. Дополз до журнала, вычеркнул своё имя, выбрался наружу. Почувствовал резкую боль в голове и тошноту, механически закинулся таблетками, механически побрёл через рощу и мимо кладбища к остановке. Дождался автобуса и сел, прислонившись лбом к стеклу, уставился невидящим взглядом на грязь и голые деревья за окном.
Доехав до вокзала и сев в электричку, я всё же достал свой телефон и открыл ВКонтакте. Увидел, что Марк зашёл в сеть и принял мой запрос в друзья.
***
Я лежал в кровати и думал о том, что произошло между мной и Марком. Осознавал, что поступил крайне тупо, свалив от него и не попытавшись поговорить. Но я просто не знал, как себя вести. Было противно от мысли, что он делал это просто из жалости.
Не хотелось вспоминать о том, что всё произошедшее вообще не имеет никакого смысла. Что не о том стоит мне переживать. А чего я ожидал, в конце концов? Что этот диггер воспылает ко мне нежными чувствами? В принципе, логично, что он просто меня пожалел. Да, странным способом. Но он вообще весь странный. Как и всё, что происходило со мной в пещере.
Я повертел в руках телефон и всё же зашёл к нему на страницу. Его фотографий не было, только какие-то абстрактные картинки. Лес, горы, река… А вот это, кажется, тот самый грот с дорожными знаками. Я бездумно пролистал снимки перед тем, как всё же решиться написать ему.
«Привет. Извини за то, что произошло. Я не должен был так себя вести. В любом случае, спасибо тебе за всё».
Я положил телефон на живот и уставился в потолок. Голова кружилась. Шторы были плотно задёрнуты, потому что от яркого дневного света у меня сильно болели глаза.
 
Может ли произойти какое-то чудо, благодаря которому опухоль в моей голове исчезнет? Просто испарится, рассосётся, как по волшебству. Я представил, как врач в онкоцентре удивлённо разводит руками и говорит мне: «Вы абсолютно здоровы». Радостный я лечу домой, открываю дверь, а на кухне мать готовит ужин. Счастливая, без синяков под глазами и разбитых губ. Обнимаю и целую её в щёку, в этот момент в комнату входит Марк…