Грань / The Brink (СИ)

— Ты ведь мужчина, Кевин, — произнесла она назидательно. — Ждать чего-то — женская прерогатива. У мужчин же всего два пути: отступить или драться.
Тётя еще немного посидела в раздумьях, вытирая перепачканные руки о накрытые фартуком колени, затем встала и вышла в кухню. Квинси некоторое время вслушивался, как она возится с чайником и чашками. Нужно было возвращаться к работе, и он снова взялся за кисть. «Отступить или драться, да?»
Пару дней Кевин не решался набрать Уиллу, находя более срочные и важные дела. С каждым новым внутренним диалогом его решимость все больше угасала. Его одногруппник сам по себе был человеком тяжёлым, да и тема для разговора совершенно не упрощала задачу Квинси. Ему пришлось собрать всю свою смелость, чтоб нажать кнопку видеозвонка WhatsApp. Уилл ответил не сразу, и Кевин чуть было не бросил эту затею совсем. Но всё же пересилил себя и набрал его заново.
— Привет, Квинси, — неожиданно дружелюбно произнес парень, улыбаясь ему с экрана.
Кевин даже напрягся немного. Обстановка вокруг одногруппника напоминала общественную уборную: кафель, фаянс, зеркала. Только чуть дороже и вычурнее. Вокруг Уилла сновали люди, где-то за дверью долбила музыка. Должно быть, он проводил время в ночном клубе и отошел в туалет, чтоб ответить на его звонок.
— Привет, Уилл, — неуверенно проговорил Квинси. — С Рождеством.
— И тебя, — на пьяном лице отразилась ухмылка. — Не думал, что ты позвонишь мне, чтобы поздравить.
— Нет, на самом деле, я хотел уточнить у тебя кое-что, — сказал Кевин.
— Эх, всем вам от меня что-то надо. Ладно, валяй. Что ты там хотел?
— Шэннон сказала, что в тот вечер, когда на Хизер напали, Питер пытался к ней приставать.
Квинси старался тщательно подбирать слова, чтобы его речь зазвучала как можно более нейтрально. За секунду выражение лица Уилльяма переменилось от расслабленно весёлого до напряжённой агрессивного.
— Шэннон так сказала? — парень отвел взгляд и раздражённо цыкнул. — Болтливая сучка!
— Так это правда?
— Ну, — Уилл замялся, осознав, что упустил шанс опровергнуть слова подружки. — Ты только не болтай никому, ладно?
— Хорошо, — кивнул Кевин. — Я просто пытаюсь восстановить последовательность событий. Ты помнишь, что было после?
— Да нечего там восстанавливать, — нервно отмахнулся одногруппник. — Мы были в уборной с Шэннон. Паста, гигиена, все дела… А потом я вышел, а ей стало плохо от выпитого, так что она осталась. Так получилось, что я спалил его.
Кевин напряжённо прищурился. Он прекрасно помнил, как Шэннон рассказывала, что она застала Мориса за попыткой домогательства.
— Значит, так всё и было?
— Ага, — подтвердил парень. — И я потом ещё сказал ему, что для таких вещей нужно сначала спрашивать разрешения. Не думал, что он такой идиот. Эй, Квинси, пообещай, что не станешь никому рассказывать!
Он не просил, он требовал. Похоже, их беседа окончательно отрезвила парня, и к нему вернулся его обычный крутой нрав.
— Не стану, — ответил Кевин.
Тем же вечером Квинси написал Роук. Он пренебрег обещанием, данным Уиллу, а также рассказал подруге о несоответствиях в показаниях тех двоих. Ответа он так и не получил. Он вновь проверил в соцсети, узнал, что Шэннон с семьёй и вернулась в Лондон. Нужно было ещё раз расспросить её обо всём. Всё же она, по сравнению со своим бойфрендом, была куда дружелюбнее и сговорчивее. Разумеется, она не станет выдавать Уилла, но вполне может косвенно, поведением или своей реакцией, подтвердить теорию Кевина о его виновности.
— Маргарет, вы сильно разозлитесь, если я уеду завтра?
Кевин бросил на тётю заискивающий взгляд.
— Что-то срочное? — поинтересовалась она. — Это как-то связано с Чарльзом?
— Пожалуй, это действительно срочно. И это связано с моими друзьями из колледжа.
— Не пейте много и остерегайтесь констеблей.
С самого утра всё пошло наперекосяк. Кевин проспал и опоздал на автобус до города. Пришлось ловить попутную машину, а потом полтора часа шататься около станции в Честерфилде в ожидании поезда до Лондона. Добравшись, наконец, до общежития, он понял, что оставил пакет с таблетками и рецептами в доме Маргарет. Его психиатр предупреждала, что он может ограничить прием антидепрессантов, если не испытывает сильных эмоциональных потрясений или не чувствует проявление симптомов расстройства. Но сейчас ситуация была скорее обратной. Он помнил, что оставлял у мистера Стэнхоупа часть своих лекарств. По идее, нужно было пойти и забрать их. Но Кевин всё еще испытывал легкое раздражение от того, что не получил от него ни единого сообщения, пока он был у тёти.
За то время, что Квинси понадобилось для принятия решения, погода изменилась. Главенствующая с самого утра переменная облачность уступила место уже вполне постоянной. Поднялся ветер, зарядил снег с дождем. Кевин вышел на улицу и поспешил через завесу из косых серых линий в направлении подземки. Он не смог укрыться от охвативших всё и вся серости и промозглости даже в метро. Сырой холодный воздух пронизывал тело насквозь, заставляя содрогаться. В переполненном людьми вагоне ему кое-как удалось отогреться. Но уже очень скоро, когда людской поток вынес его на поверхность, Квинси вновь ощутил тремор в конечностях.
Уже стоя у входной двери, он подумал, что нужно было предупредить о своем визите, но тут же отмахнулся от этой мысли. За всё время, что они знали друг друга, мистер Стэнхоуп ни разу не приводил никого к себе, зная, что Кевин может наведаться к нему в любой момент и остаться. Так что вряд ли его появление сильно удивит Чарльза. Если же того вовсе не окажется дома, то у него есть свой ключ. Он просто войдёт и заберёт свои вещи. В этом нет ничего такого.
С этой уверенностью Кевин нажал кнопку звонка, выждал немного и уже поднес магнитный ключ к замку. Но тут дверь распахнулась, и из-за неё показался хозяин в своем привычном домашнем одеянии. На лице его не было ни следа былой скорби. Он бросил на парня короткий взгляд, затем настороженно заглянул ему за спину и пропустил внутрь.
— Здравствуйте, — запоздало уронил Квинси, проходя.
— И вам, — ответил Чарльз немного растерянно. — Вы не предупреждали, что зайдёте.
С подобием досады на лице он потер висок.
— Я и не планировал, — Кевин неопределенно пожал плечами. — Просто забыл кое-что у вас в прошлый раз и пришел забрать.
— Ясно, — выдохнул с облегчением Стэнхоуп. — Что-то из вещей? Я принесу.
Нежелание мужчины пускать гостя дальше порога стало совершенно очевидным. Тремор в руках Квинси усилился, по телу растекся холод, совершенно не имеющий отношения к непогоде.
— Едва ли вы найдёте то, что мне нужно, — покачал головой он. — Я лучше сам посмотрю. Так быстрее выйдет.
Мистер Стэнхоуп собирался возразить, но не стал. Только с вполне уже явной досадой цыкнул. Кевин прошел мимо него и золотых львов на стенах вглубь несовершенного коридора к гостевой комнате, которую в моменты праздной слабости считал своей. Приоткрыв дверь, он не сразу смог осознать увиденное. На кровати перед ним окутанная винного цвета атласом и кружевом лежала женщина. Она спала, обнимая его подушку с портретом Ван Гога, подаренную Роук. Кевин не мог не признать, что, даже спящая и не накрашенная, она была хороша собой. Черты ее лица были правильными и выразительными, а формы изящными и пропорциональными. Квинси понял, что уже видел её раньше, тогда на приёме. И от этого его злость и ревность разгорались ещё сильнее. Он закрыл дверь и бросил на мистера Стэнхоупа отчаянный взгляд.