Давай возьмем паузу (СИ)

Гореть тебе в аду, господин граф!
- Он… – Крис все-таки смутился, не смог сходу произнести это. Не смог рассказать, что же произошло между ними в роскошном графском лимузине.
- Он хотел тебя трахнуть, – услужливо подсказал ему Томас. – Ну же, Крис! Не оскорбляй меня ложью. Я не удивлен даже. Я чего-то подобного ожидал.
- Том, я…
- Ты повелся, да? – Хиддлстон встал со своего кресла, подошел поближе к Хемсворту, хотел было прикоснуться, да одернул руку, спрятал за спину.
- Да! – почти мучительно выкрикнул Крис и схватил Тома за плечи. Чтобы тот даже думать не смел о том, чтобы сейчас отстраниться. И просто потому, что ему нужна была хоть какая-то опора. Чтобы ему было, за что держаться.
Держаться за Тома было… приятно. И еще почему-то надежно. Черт его знает, почему, но в этот момент от его совенка веяло этой самой надежностью. Сломанный, чуть ли не в порошок стертый чертовым графом, Том сейчас казался куда сильнее, чем был сам Крис.
- Я хотел, чтобы он думал именно так, – попытался объяснить Крис. – Он предлагал мне золотые горы. За то, чтобы я… Нет, не за то даже, чтобы затащить меня в койку...
- За то, чтобы ты предал меня, – вновь подсказал Томас, и Хемсворт опять поразился, как этот человек может быть поразительно спокойным в то время как он сам едва ли не с ума сходит.
- Я хотел, чтобы он думал, что может купить меня, – признался Крис. Это же было правдой. Почти правдой.
- Глупый-глупый Крис! – Том все ж таки прикоснулся. Не просто прикоснулся — обнял, накрыл теплой ладонью затылок, осторожно погладил коротко стриженные волосы. – Ты думал, что можешь играть с Джеймсом? Думал, что обвел его вокруг пальца?
- Да! – наслаждаясь этими невесомыми почти касаниями, прошептал Крис. – Он поверил. Я подыграл, а он поверил, что я на него запал. Я же обещал ему принести флэшку, ту самую, что ты мне показывал. Он теперь будет думать, что полностью контролирует меня, а на самом деле...
- Глупый-глупый Крис, – повторил Томас. – Это он играл с тобой. Он ни на секунду не поверил в твою игру.
И, сказав это, Хиддлстон разомкнул объятия. Сделал шаг назад.
- Я еду к Мартинссону. Прямо сейчас, – решительно заявил он.
- Нет, ты не едешь! – запротестовал Крис. – Я звонил адвокату, он будет только через два дня. А без адвоката ты к полицейскому не пойдешь.
- У нас нет двух дней! – Том даже руки вперед выставил, потому что Хемсворт сделал шаг вперед. Без объятий Тома, без того, чтобы касаться его, он не чувствовал опоры. Он почти что падал.
- Послушай, совенок! – Крис все-таки сделал попытку схватить Тома за руку. – Не пори горячку! И ради всего святого, не ревнуй! Этот ублюдок Джеймс — да, он может произвести впечатление… Но я же не пацан, Том! Я же знаю, какая он сволочь. Думаешь, я предам тебя только потому, что у меня рядом с его затраханной светлостью внезапно встал? Да пошел он! Пошел он на хер, Том! Мне никто не нужен — только ты. Ты, твой Хреаселье, даже твой адский пес — вы нужны мне, Том! Вы — целый мир! Мой мир, и плевать мне на остальных!
- Ты сейчас кого хочешь в этом убедить — меня или себя, Крис? – устало спросил Томас.
А Хемсворт едва не зарычал от досады. Не верит. Ревнует. Смотрит больными глазами. Бедный мой Том.
- Да пошел ты! – выругался Крис, и, в два шага настигнув Хиддлстона, сжал его в медвежьих объятьях — не вырвется. Запустил пятерню в спутанные кудряшки — чтобы не вертел головой. И впился в губы злым поцелуем — так, чтобы поверил. Чтобы сомнений не было в том, что он, совенок — целиком и полностью его, Криса. И что Крис только его — совенка. А все графья пусть идут лесом.
- Мой! – язык облизывает губы, проникает глубоко внутрь, хозяйничает у Тома во рту.
- Мой, понял ты? – еще крепче прижать к себе. До боли. До хрустнувших ребер. Услышать задушенный писк. Вот так вот! Чтобы не смел вырываться. Чтобы знал, что он, Крис, не отпустит.
- Твой! – услышать, наконец, в ответ. Ощутить, как жадно и голодно целует Том. Как льнет доверчиво. Как дышит загнанно.
Они оторвались друг от друга, когда дышать стало решительно невозможно. Когда воздух закончился в легких. Оторвались, чтобы через секунду, глотнув кислорода, вновь столкнуться губами. Чтобы целоваться так, как будто вот сейчас, вот еще через секунду их оторвут друг от друга. И чтобы после того, как этого не произошло, как они все еще крепко обнимали один другого, счастливо улыбнуться тому, что они вместе. Они рядом. Они держатся друг за друга. И только так правильно. Только так и должно быть.
 
- Я должен ехать к Мартинссону, – Том коснулся чуть припухших губ Криса подушечкой указательного пальца. – Я не взял его визитку, ты скажешь мне, где он живет?
- Том! Нельзя без адвоката! – покачал головой Крис.
- Плевать я хотел на адвоката, – Том сейчас был просто воплощением решительности. И Хемсворт не переставал удивляться — как это его нежный совенок может быть таким… Вот таким, как сейчас. Сейчас ему сам черт был не брат.
- Мне плевать на адвоката! Мне вообще на все плевать, если этот ублюдок Джеймс посмел подкатить к тебе. Если он посмел касаться тебя. Целовать тебя. Если он посмел велеть тебе предать меня.
- Том! Просто потерпи до понедельника.
- Не говори мне о терпении! – повысил голос Хиддлстон. – Я слишком долго терпел. Я хочу положить этому конец. Я хочу, чтобы эта сволочь получил то, что заслужил. Прежде чем он сможет заполучить тебя.
- Том, родной мой…
- Не останавливай меня, Хренсворт! – рявкнул Том и, схватив свое помятое пальто, не с первого раза попадая руками в рукава, надел и застегнул на все пуговицы. Он всегда, даже в самую теплую погоду, застегивал пальто на все пуговицы.
- Просто назови мне адрес Магнуса!
Крис в ответ только усмехнулся, подошел ближе, схватил Тома за воротник пальто, притянул к себе, чмокнул в нос.
- Мой храбрый! Хочешь войны? Окей, совенок, будет тебе война.
Томас засопел решительно, схватил Криса за руку, потянул вон из репетиционного зала.
- Отвезешь меня к Мартинссону! – велел он Крису.
Тот не возражал.
Они доехали до дома, где жил Магнус, довольно быстро. В это время лондонские пробки, хотя и задерживали их автомобиль, все-таки были не такими изнуряющими, как могли бы быть, если бы Хиддлстон и Хемсворт выдвинулись из театра хотя бы часом ранее.
Вылезая из Ауди Криса, Том как-то странно себя вел. Он оглядывался по сторонам, задирал голову кверху, и Хемсворт был уверен, что режиссер смотрит точно на окна квартиры Мартинссона.
Признаться честно, Крис про себя молился, чтобы полицейского не оказалось дома. Он сам, также, как Том, не удосужился вбить номер его телефона в свой смартфон, а визитку, разумеется с собой не носил. Так что позвонить Магнусу они не могли, и был шанс, что того дома не окажется — все-таки вечер пятницы, а Мартинссон молодой и довольно привлекательный мужчина — наверняка он где-то приятно и весело проводит время.
Но, вопреки ожиданиям Криса, тот оказался дома — на их звонок в домофон дверь подъезда открылась, как будто бы Магнус ждал гостей. Он даже не спросил «Кто там?» Просто открыл им.
Том поднимался по ступенькам медленно. Слишком медленно для того, кто так торопился увидеться с полицейским. И, дойдя до нужной им квартиры, остановился, не решаясь поднять руку и позвонить в звонок.
Крис смотрел на Тома, застывшего возле двери в небольшую студию Магнуса, и все не мог отделаться от странного чувства, что вот это все уже было: Том стоит возле этой самой двери и… И еще секунда, и он откроет эту дверь своим ключом. Черт его знает, что за ерунда в голову лезет!
 
Хиддлстон неожиданно развернулся к нему. Посмотрел так, как будто бы хотел спросить что-то, но покачал головой, передумал. Вновь поднял руку к звонку и вновь опустил.
- Что? – не выдержал Крис. – Что с тобой происходит?
- Займешься со мной любовью? – ответил Том вопросом на вопрос. – Если Магнус меня отпустит? Если не потащит в участок — ты займешься со мной любовью?