Давай возьмем паузу (СИ)

Поместье показалось вскоре после того, как Хиддлстон съехал с главной дороги и проехал несколько километров по узкому двухполосному шоссе, которое вело прямо к особняку. Дом окружал высокий каменный забор, кое-где по забору полз вверх плющ. Ворот не было. Вместо них проход к подъездной аллее закрывал шлагбаум. Возле шлагбаума обычно дежурили двое или трое сотрудников охраны — так было в те времена, когда Том приезжал сюда вместе с Джеймсом. Но сейчас из будки, где размещались охранники, вышел только один человек. Как странно.
- Открой мне шлагбаум, Стив! – приказал Хиддлстон. Он смутно помнил этого парня и совсем не был уверен в том, что правильно назвал его имя.
- Я Скотт, мистер Хиддлстон, – поправил его здоровенный детина.
Тому всегда было интересно, на каких конвейерах их штампуют? Таких вот, как этот Скотт: почти что двухметрового роста, с пудовыми кулачищами, квадратной челюстью и безразличным взглядом светло-серых глаз. Они все были на одно лицо, поэтому какая разница — Стив он или Скотт? Главное, что он тоже помнил Томаса. А значит не станет долго пререкаться.
Тот, между тем, попытался Хиддлстона не пустить:
- Его светлость никого не принимают, – процедил Скотт.
- Меня он примет, – уверенно заявил Томас и отвернулся от Скотта, потеряв к нему всякий интерес.
- Но мистер Хиддлстон! Пускать не велено!
- Как угодно, – пожал плечами Том и снес шлагбаум ко всем чертям. Ничего! Крис починит ему бампер. У него есть руки, и он умеет ими пользоваться. Кажется, так хвастался Хемсворт, когда разбил Тому подфарник?
Миновав подъездную аллею и остановив автомобиль прямо возле зелененькой веселой лужайки перед особняком, Хиддлстон второй раз за сегодняшний вечер испытал удивление: от того, что вход в дом охраняло лишь двое. Помнится, когда они с Джеймсом здесь бывали, вдоль самой аллеи и рядом с домом чуть ли не взвод охраны выстраивался. Том тогда недовольно шипел любовнику на ухо, что он не может в этом проклятом доме заниматься любовью, все ему кажется, что за ними наблюдают телохранители его светлости.
Один из церберов, что сейчас берегли вход в святая святых, так же был знаком Тому. Хиддлстон кивнул парню в качестве приветствия. Тот ответил – если можно было считать ответом то, как охранник повернул голову, как будто указывая посетителю, в каком направлении ему следует пройти. Проследив за тем, куда указывал жест почти что точной копии Скотта, Том, кажется, понял, что охранник имел в виду. Обойдя громадный особняк по периметру и еще раз подивившись тому, куда делась маленькая армия Джеймса Четвинд-Толбота, которую он ожидал увидеть и о которой предупреждал инспектора Валландера, Том заметил того, кого искал.
Джеймс, укрывшись пледом — было довольно-таки прохладно — полулежал в мягком шезлонге возле бассейна и наслаждался виски. Далмор, любимый виски его задолбанной светлости. Том чертыхнулся про себя, приказав даже не думать такими вот словами, какими обычно говорил о будущем графе Шрусбери Крис. Не думать, только не думать сейчас о Крисе!
- Раньше здесь был прудик, – не поздоровавшись даже, задумчиво произнес Томас, оглядываясь. – Маленький прудик, весь заросший кувшинками.
- Я велел построить на его месте бассейн, – так же не поприветствовав бывшего любовника, ответил Джеймс. – Вода в нем всегда теплая. Если хочешь… Впрочем, ты никогда не любил плавать.
- Жаль, – казалось, Том искренне опечален, – мне нравились кувшинки.
- Поэтому я и велел их уничтожить, – Четвинд-Толбот отставил недопитый бокал на резной деревянный столик и легко поднялся с шезлонга.
- Как и все, что мне было дорого, – совсем тихо пробормотал Хиддлстон.
- Я не ждал тебя, признаться, – граф закусил нижнюю губу, пристально глядя на позднего посетителя. – Вернее, я ждал, что Хемсворт притащит тебя за шкирку, чтобы обменять на своего братца. Но чтобы ты пожаловал один…
- Обидно, правда? Когда все идет не так, как ты планировал? Когда фигуры, которые, как тебе казалось, ты расставил на доске и приказал им ходить определенным образом, вдруг не слушаются тебя?
 
- К чему этот пафос, Хиддлстон? – поморщился будущий граф Шрусбери. – И главное, к чему это геройство? Мы оба знаем, что у тебя подлая, трусливая душонка…
Внезапно Джеймс замолчал и, достав из кармана небольшую рацию, коротко приказал:
- Эдди! К бассейну!
- Эдди? – хохотнул Томас. – А почему только он один? Что случилось, Джеймс, где твои люди? Ты стал скрягой и не хочешь им платить? Или они поняли, какое ты дерьмо, и сами решили уйти?
- Да я смотрю, наша фиалка решила, что у нее выросли шипы! – почти что с восхищением воскликнул Джеймс и, увидев, как вызванный охранник подошел к ним с Томом, кивком головы указал на бывшего любовника.
- Обыскать!
- Стоять! – рявкнул Томас, и почему-то Эдди остановился. – Стой где стоишь и не смей трогать меня! Я сам отдам все, что при мне. Вот телефон... – Томас начал выворачивать карманы. – Что еще? Леденцы… мятные. Ключи… Платок… Больше ничего нет, Джеймс.
Или ты подумал, что я возьму с собой оружие? Так у меня его нет отродясь не было.
- Да, твои нежные пальчики разве что чей-то член полировать могут, а не зарядить пистолет, например.
- Мои пальчики давным-давно не прикасались к твоему члену, поэтому ты решил, что можешь портить мне жизнь, Джеймс? Мне и моим близким?
- Ты посмел оставить меня! Ты, дешевая подстилка! Я вывел тебя в люди. Сделал из тебя того, кем ты сейчас являешься — знаменитым режиссером! Я дал тебе…
- Смотри не лопни от собственной значимости, – скучающим тоном произнес Том, перебив графа.
- Ну хорошо, опустим нелестные эпитеты, суть их в одном — ты шлюха, Хиддлстон. И ты заслужил все то, что получил.
- И тем не менее эта шлюха сейчас здесь, перед тобой. У меня нет оружия, видишь, я пришел к тебе с голыми руками. И ты сделаешь то, что я прикажу.
На секунду, на одну только секунду в глазах Четвинд-Толбота Томас заметил… Не страх, нет… Джеймс не боялся безоружного человека, который сейчас стоял возле вооруженного до зубов Эдди, готового по приказу хозяина сделать с ним все, что угодно. Но что-то похожее на испуг в красивых глазах Джеймса промелькнуло. И Том подумал о том, что не зря он приехал. Ведь если быть честным с самим собой, он здесь из-за этого — доказать самому себе, что он может не боятся своего мучителя. Это пусть он теперь боится его, Тома.
Только вот Джеймс пока что бояться не спешил. Он еще раз кивнул Эдди. Зашуршала рация, и вскоре лужайку возле бассейна высыпались еще несколько охранников. Томас сосчитал пятерых. Проклятье! Зря он решил, что у графа почти не осталось людей. Конечно, их было меньше, чем обычно. Но все-таки… все-таки…
- Приведи Ли! – Том решил, что не будет смотреть в сторону накачанных парней, и вперил взгляд в холеное лицо будущего графа Шрусбери.
Губы его светлости тронула саркастическая улыбка:
- Ты решил, что можешь мне приказывать, сердце мое?
- Так уже не шлюха? – с таким же сарказмом переспросил его Том. – Вели своим мальчикам привести Лиама. Я знаю, он здесь. Мы просто уедем. И все закончится, Джеймс.
- Томми, ты и впрямь так самоуверен или просто так глуп, раз решил, что я позволю…
- Ты приведешь Лиама, и мы уедем, – еще раз повторил Томас. – Потому что иначе, если через час я не отзвонюсь своему человеку и не скажу ему кодовое слово, он передаст газетчикам запись. Я записал видео, Джеймс, рассказал обо всем, что мне известно. Обо всем, что ты творил.
- Тебе никто не поверит! – теперь-то Четвинд-Толбот был если не испуган, то весьма и весьма удивлен. – Да ты и не посмеешь! Иначе сам окажешься за решеткой. Ты блефуешь!
 
- А ты проверь, – развел руками Том. Сейчас ему было очень легко. Совсем-совсем не страшно. Ведь это так просто, когда ты можешь поколебать непоколебимую уверенность этого напыщенного аристократа.
- Проверь, Джеймс! – продолжал Хиддлстон. – Даже если тебе в очередной раз удастся выкрутиться и не схлопотать тюремный срок… Даже если так… Представь, какой будет скандал! Представь, как твое имя будут трепать во всех паршивых газетенках. Что скажет папа, Джеймс? Что скажет его сиятельство граф Шрусбери, пэр Англии, член палаты лордов?