Директива 22 (СИ)

Парень судя по всему, ощутимо испугался нашей осведомленности – и чувствовал себя дезориентированно, и это хорошо. Меньше будет врать.
– Откуда вы знаете? – дернул прикованной рукой он. – Мне сказали, документы идеальные! Никто не должен был догадаться! Я все проверки проходил.
– Не стоит держать Министерство безопасности за таких беспомощных дураков, которых можно провести фальшивыми ИД, – почти ласково посоветовал ему Кин, открывая на планшете протокол допроса его сообщника. – Так что, господин Астори, мы про Вас знаем много, но нас интересуете не Вы лично, и даже не причины, по которым Вы напали на сотрудников Министерства при исполнении. Нас интересует Гнарк, его связи и другие члены его банды. Им ты уже ничем не поможешь, так что постарайся помочь хотя бы себе – и своей сестре. Она за тебя переживает, можешь себе представить.
Парень сжал челюсти и поморщился от боли.
– Итак? Ты толкал дурь?
– Нет, мне не давали. Напарник толкал.
– Этот? – Кин показал ему фотографию парня, с которым мы их взяли. – Опознали как Рурка Дженсена, но это, вероятно, тоже подделка.
Узнал, он. Я киваю Кину.
– Хорошо, значит, он.
Он недоверчиво посмотрел на Кина, потом на меня.
– Ты гребаный телепат, да? У меня права есть, между прочим, я знаю, что ты не можешь мне в мозгах копаться без разрешения!
– А я и не копаюсь, – отозвался я. – Я просто фиксирую, когда ты говоришь или иначе обозначаешь правду, вот и все. Но если ты будешь молчать, мы быстро получим ордер на псионическое вторжение, потому что речь идет о директиве 22. Слышал про такую?
– Эй, нацбезопасность? Да мы просто зарабатывали немного бабла, вот и все!
– Кому ты был должен денег? – спросил Кин. – Это был Гнарк?
– Я никому не должен был денег.
– А зачем ты тогда сказал сестре, что у тебя долг?
– Мне нужны были бабки, чтобы закупить товар. Я соврал.
– И у кого ты покупал? У Гнарка?
– Нет, у Саммерсета, – буркнул он.
– Кто это?
– Другой дилер. У них с Гнарком дела были.
– Они получали наркотики из одного источника?
– Наверное. Не знаю.
– И как найти этого Саммерсета?
– Он иногда тусуется в «Холмгере». Но не всегда. Я не знаю, как они с Гнарком связывались.
– Как было настоящее имя Гнарка? Гвидо Альтрес?
– Понятия не имею.
Наши эксперты обобрали всю квартиру Альтреса подчистую, и пытались вытащить что-то из его звонков, но, вероятно, он далеко не все свои коммкарты держал при себе, в своей квартире. Но даже и без этой проблемы, копаться в его звонках было все равно, что искать иголку в стоге сена.
– Как настоящее имя Саммерсета?
– Я не знаю.
– Как Вы с ним познакомились?
– Его ребята толкали дурь в школе, – его щека дернулась. – Хорошо башляли. Я тоже так хотел. Взял денег, начал перекупать у Саммерсета и продавать. Но Саммерсет меня ругал, что я почти попался. Потом он меня Гнарку передал, чтобы я с ним лучше работал.
– Как ты связывался с Саммерсетом?
– Если он мне нужен был, я через бармена в «Холмгере» передавал, что надо поговорить. Он мне сам звонил тогда. А сейчас не знаю как, может, уже сменил схему. Он хитрый – хитрее Гнарка, но Гнарк – толком и не торгаш, он кулаки.
Это, вероятно, правда – именно Гнарк получил задание на решение проблем с Сорелем, и, вероятно, он же занимался ситуацией с изъятием документов о фирмах- однодневках, предположительно зарегистрированных Кодой.
– Какие задания получал Гнарк в последнее время?
– Эй, я не знаю ничего! Мне говорили только идти туда, делать то. Мы с Тойфи ездили пугнуть нотариуса, чтобы он документы отдал. У нас список был каких-то фирмешек, на которые нужно было информацию забрать. Ну, мы приехали, доков там нет никаких, все уже до нас своровано, а тут Вы, – он кивнул на Кина. – С девицей. Я ее потом живо узнал, когда на пустыре увидел.
– И тогда, у нотариуса, вы испугались, что мы за вами.
– Ну так да. И свалили. А потом вы Гнарка грохнули, так мы хоть отомстить хотели.
– Совсем страх потеряли, – усмехнулся Кин. – Мстить Министерству и Кинслееру лично. Ладно. Запишешь нам имена всех тех, кто продавал наркотики в школе. Это, и все показания тебе придется потом подписать и повторить в суде, но мы не будем предъявлять тебе наркоторговлю и не будем настаивать на жестоком наказании за нападение. Но и ты подумай о своей дальнейшей жизни. Тебе не везет с криминалом – в первые же месяцы нарваться на меня и на Иля – не лучший вариант, так что задумайся о смене карьеры.
 
Видимо, Кин тоже оценил степень невезучести нашего парня Иэна.
– Ты достаточно мягко с ним, – комментирую я, когда мы выходим на парковку к флаеру. – Не предъявлять обвинения в наркоторговле и не настаивать на максимальных карах за нападение – это очень щедро.
– А что, я должен был ему откусить голову?
– Я думал, откусишь. Он же в Дип стрелял, – невинно уточняю я.
Кин некоторое время помолчал, так и эдак обдумывая ответ.
– Таможня, – наконец, сказал он. – А потом «Холмгер». Посмотрим, что Дип за это время нароет на этот бар интересного. Да и вечером больше народу, больше шансов встретить нужных людей. Правильно я рассуждаю?
– И группу огневой поддержки, – поддакнул я. – Шутки шутками, а там мы точно нарвемся. Вряд ли они там все горят желанием сдаться, закрыть все свои операции и принести нам на блюдечке своих поставщиков.
– Чуешь крысу?
– Она близко, – обещаю я. – Не думаю, что там больше двух-трех звеньев между кицилосами и продавцами. Но вот подлость всего этого меня поражает. Спасают талантливых детей на отсталых планетах, но губят нормальных детей в Альянсе. Это, вообще, как у них все в головах укладывается?
– Это сознательное причинение вреда Альянсу, здоровью и безопасности его граждан. Все как по-писаному.
Я расстроенно тру шрам, а Кин, не шибко меня стесняясь, достал свою электронную сигарету и курит, перебарывая дурноту от полета во флаере. Мы уточнили – искомый таможенник сейчас на работе, к счастью – хотя мне он менее интересен, чем Саммерсет и его присные. Я заранее предчувствую тяжелый разговор, и не представляю, чем мы особенно можем продавить этого парня. Это вам не шестнадцатилетний сопляк, напуганный донельзя – на таможне слабые люди не задерживаются.
КПорт-3 встречает нас не слишком дружелюбно: служба охраны придирчиво проверяет наши ИД едва не сразу на входе, и долго спорит с Кином по поводу нашего оружия. А я все это время терпеливо молчу.
– Локальный распорядок запрещает проносить оружие такого типа на территорию космопорта. Вы должны сдать оружие и тогда сможете пройти. Вы можете оставить при себе парализаторы.
– Я еще раз вам говорю – мне плевать на ваши локальные распорядки. Я сотрудник министерства, и имею право находиться с оружием лицензированного уровня в любом месте Альянса, за исключением здания Совета в присутствии Совета.
На самом деле, это совершенно очевидно, и все знают это, и охранники, наверняка, тоже, но, наверное, у них есть инструкции нас задерживать. Или Кина?..
– Погодите, – вмешиваюсь я. – А если я оставлю свой бластер, я могу уже войти?
СБшник смотрит на меня так, словно впервые видит, и что-то в голове у него щелкает туда и сюда, и я смотрю на него в ответ, спокойно и уверенно.
– А Вы, случайно, Флегму не знаете? – это определенный риск, но у нас не так много времени.
СБшник сощурился. Он знал.
– Мы служили с ним, – кривлю душой я. – Он рассказывал про парней с КПорта-3, с которыми иногда зависает.
– Проходите, – внезапно скомандовал парень, преграждавший путь Кину. – Идите уже.
И мы уже идем, причем Кин весьма красноречиво выгнул на меня бровь.
 
– А ты раньше выступить не мог с этим номером? Мало ли что они за это время спрятали или перепрятали.
– Я не думаю, что они думают, что мы настолько глубоко забрались. Вероятно, это просто обычные меры при попытках властей сунуть сюда нос, – не соглашаюсь я с его мнением.