Директива 22 (СИ)
– Ладно. Сейчас посмотрим, – Кин по пути сунул нос в свои заметки, напоминая себе имена нужных таможенников. – Начнем с начала?
– Начнем с начальства.
Это тоже у нас получается не сразу. Небольшой офис таможенников, прилегающий к объемному складу и отдельной огромной площадки для задержанных кораблей буквально кишит суматошными людьми, и мы несколько минут безрезультатно пытаемся понять, в котором из кабинетов без вывесок нам искать начальство. В итоге мы начали открывать все двери одну за другой. За двумя идут допросы, за третьей досмотр, за четвертой на нас сходу принялись так орать, что я тут же понимаю, что мы пришли по адресу.
– Вон из моего офиса! Кто вас сюда пустил?
– А кто бы нас остановил в вашем бардаке? – резонно уточнил Кин. – А Вы, собственно, кто?
– Я кто? Это кто вы! – огромный, широкий и высокий мужик поднялся из-за своего стола, угрожающе нависая над нами – маленьким Кином в пиджаке с розами и мной в гравикресле. Конечно, он выглядит куда более впечатляюще, чем мы, но я бы на него не поставил ни против одного из нас. – Что за цирк с уродами на выезде?
– Аджантис Кинслеер, – сунул ему в нос свой ИД Кин. – Министерство Безопасности.
– Кинслеер? – мужик осадился. – Я думал, что Вы повыше.
– Так Вы – начальник службы здесь?
– Коннор Энрор, – тот, наконец, протянул руку Кину через стол. – Чем Вам помочь?
– Нам необходимо обсудить с Вами ситуацию в Вашей службе, – Кин сделал суровое лицо, и на нем это выглядело достаточно забавно, на мой взгляд, а вот Энрору, кажется, не смешно.
– О чем Вы говорите? У меня образцовый отдел.
– У нас есть сведения, что корабли «Трек-Аваланш», даже те, на которые поступают наводки, не проходят у вас должную проверку.
– Они все проходят должную проверку.
– Хорошо, мы можем посмотреть отчеты?
– У Вас есть ордер?
– Это пока дружественный запрос, – со значением сказал Кин.
– Зачастили всякие дружественные проверки, – проворчал Коннор, но на гостевом терминале перед нами появляются отфильтрованные отчеты.
Кин достал планшет, вызывая информацию о задержанных судах, и я наклоняюсь поближе.
– Вот тут – прямая жалоба на неправильную документацию на товары, переданная из промежуточного пункта на Солар-Тридцать, просьба проверить. И что у Вас тут? Прием на таможню в два-десять, оформление документов в два пятнадцать, выпуск с таможни в два тридцать. Это проверка?
– Что? Погодите-ка!
– Или вот, – Кин выделил другую строку. – Поступила информация от полицейской службы Аллер Вернес о подозрении на перевозку незарегистрированных людей на борту корабля. И что мы видим?
– Ничего не видим, – резюмирую я. – Прием, проверка и выпуск в течении получаса. Хотя сколько там норматив? Сутки? Пропущена проверка документов экипажа, кстати, что в этой ситуации было обязательно.
– Погодите! Что вы такое говорите?
– Сами проверьте, – довольно щурясь, предложил Кин. – Вы хотите сказать, что ничего об этом не знали?
– Я не имею привычки лезть в работу тех сотрудников, которые хорошо справляются со своими обязанностями и укладываются в нормативы!
– Вы в курсе, что на ваш отдел инициировано расследование? Отправлен запрос. В Ваших интересах проявить инициативу до того, как ее проявят за вас.
– Чего вы хотите?
– Давайте выясним, кто именно из ваших сотрудников Вас подставляет. Я даже могу облегчить Вам работу. У нас есть наводка на Юргена Шотта.
Коннор, пыхтя, начал копаться в файлах. Я буквально вижу клубящиеся вокруг его головы мысли и подозрения, и его яркую, злую ненависть к нашему визиту, и всем прошлым непонятным запросам и обращениям.
Он бухтел долго – Кин, кажется, уже извелся, потому что начал крутить в пальцах под столом свою электронную сигарету, но потом таможенник вывел на гостевой терминал несколько строк.
– Я проверил последние десять случаев «Трек-Аваланш», – сказал он, кривясь. – Ответственные офицеры разные. – Он сделал паузу, словно набираясь храбрости, и продолжил. – Но я знаю, что Шотт дружит вот с этим парнем, – он выделил три строки разом. – Вот тут он был в команде в качестве проверяющего, – еще четыре строки. – А вот тут он сам ставил подпись. Остается три позиции. Но выглядит это не очень хорошо.
– Нам необходимо допросить вашего сотрудника относительно его причастности к контрабанде наркотиков в особо крупных размерах, – подвел итог Кин. – И, я полагаю, вероятно, арестовать его.
– Я приведу вам Шотта сюда, – здоровяк Коннор поднялся с места, тяжело обошел стол и двинулся к дверям. Я провожаю его взглядом и говорю Кину:
– Мне было бы спокойней, если бы ты постоял у двери.
Кин вопросительно выгнул бровь.
– Слушай, Шотт знает, что он по уши замазан в этом дерьме. А если он связан с Созвездием, а он связан, то ему даже есть куда бежать – так что он вполне может попробовать. Мы, в конце-концов, в космопорте. Потом ищи его по всей Галактике.
Кин молча согласился со мной, потому что поменял диспозицию, перемещаясь ближе к двери вместе со стулом.
– И, кстати, Иль? Астори в Дип не стрелял. Только в тебя и меня, – сказал он, когда дверь уже начала открываться снова.
Конечно, я не успеваю ничего ответить. Шотт оказался вполне рекламного вида парнем в сшитой на заказ форме, сидящей на нем просто идеально. Он излучал уверенность и спокойствие, в отличие от уже раздраконенного нами Коннора – и, видимо, Коннор не стал его просвещать о причине разговора, так что на меня этот господин сияющей наружности посмотрел несколько вопросительно, а Кина даже сразу не заметил.
– Так вот, Юрген, – сказал Коннор, закрывая дверь. – Эти вот господа хотят с тобой побеседовать, а я хочу побеседовать с тобой, если после беседы с ними ты еще будешь здесь.
Множественное число заставило Шотта обернуться в поисках других, кроме меня, «господ», и тут он увидел Кина. Не могу сказать, что мужик разом спал с лица, но его сияние определенно поблекло, – если меня в роли инструмента борьбы с преступностью еще не все выучили, то Кина узнает практически любая собака – хотя я думаю, что его можно успешно замаскировать, сняв с него яркий пиджак и демонтировав бороду с кудрями. Не факт, что он на это согласится, конечно.
– Господа, – несколько вяло поздоровался Шотт.
– Да Вы садитесь, садитесь, Юрген, – призвал его Коннор, не торопясь занимать свое собственное место и успешно перекрывая своей немалой тушей выход из кабинета.
– Аджантис Кинслеер, Управление быстрых решений, – представился Кин. – А это мой коллега и штатный телепат Иль Гиллернхорн.
Это явная провокация. Кин обычно вообще меня не представляет, или представляет просто «коллегой», но, видимо, он тоже заметил напряженные нервы мужика и решил напрячь их еще больше.
– Мы действительно хотим поговорить с Вами, как со специалистом по кораблям из Созвездия, а, точнее, кораблям компании «Трек-Аваланш». Подскажите, пожалуйста, господин Шотт… да сядьте уже! Спасибо. Подскажите, пожалуйста, каким образом вы убеждаетесь в том, что команда такого корабля не проносит на себе или в себе контрабанду?
– Стандартные процедуры, господа, – попытался найти пошатнувшуюся уверенность он. – Медицинское сканирование. Базовый допрос со штатным телепатом.
– Это не моментальные процедуры. Одно заполнение заключения занимает минут пять-семь, – уточнил Коннор. – Время прохождения как-то маловато у тех, кого Вы проверяли в последнее время.
– Мы стараемся писать все заключения после или использовать стандартные шаблоны, если все в порядке. Это ускоряет оформление.
Я молчу – складываю руки вместе, смотрю на него и молчу.
– Вы сами просили ускорять процесс, чтобы не провисать по показателям. Мы оптимизируемся.
– А вы в курсе, что не-гуманоидные расы плохо поддаются как сканированию, так и телепатической проверке? – спросил Кин, демонстративно сделав на планшете пометку.
– Мы также в курсе, что недопустимо проявлять неуважение к иным формам жизни, нарушая этикет или нормы общения, принятые с ними.