Макбет

Телефон зазвонил, и Макбет снял трубку, не отрывая взгляда от ковра:

– Да, Кетнес.

– Прошу прощения, что беспокою тебя в субботу, но мы обнаружили труп, и я просила бы тебя приехать, – встревоженно проговорила она.

– Почему?

– Мне кажется, это Флинс, сын Банко. Тело в очень плохом состоянии, а так как близких родственников в этом городе у него не было, получается, что кроме тебя его никто опознать не сможет.

– Ясно… – Макбет почувствовал, как к горлу подкатил комок.

– Что, прости?

– Ты права, – Макбет плотнее завернулся в одеяло, – если тело так долго пролежало в морской воде…

– В этом-то все и дело.

– В смысле?

– Труп обнаружили не в море, а в переулке между Четырнадцатой и Пятнадцатой улицами.

– Что-о?!

– Поэтому, прежде чем действовать, нам нужно удостовериться, что это Флинс.

– Четырнадцатая улица, да?

– Подойди к бургер-бару «У Джоуи», а я там тебя встречу.

– Ладно, Кетнес, через двадцать минут буду.

Макбет положил трубку. Лили. Ковер был расшит лилиями. Лили. Так звали дочку Леди. Как же он раньше не догадался? Смерть. Потому что прежде он никогда еще не видел столько смерти, не чувствовал ее вкуса. Он закрыл глаза и попытался вспомнить лица оттуда, из сна. Лицо храпящего директора Лориэла, безмятежно спящего и ни о чем не подозревающего, превратилось вдруг в лицо комиссара Дункана, который пристально смотрел на него. А потом на смену его проницательному взгляду пришли застывшие глаза Банко. Тела у него не было – на подушке лежала лишь голова. Безымянный парень, насмерть перепуганный, – совсем как тогда, на дороге, когда он, стоя на коленях, посмотрел сперва на своего убитого приятеля, а затем на приближающегося к нему Макбета. Макбет разглядывал потолок, вспоминая, сколько раз просыпался от кошмара и облегченно вздыхал, радуясь, что на самом деле его не загрызли собаки и не затянули зыбучие пески. Но иногда ему казалось, что он уже проснулся, однако в действительности все еще спал и кошмар продолжался, а Макбет вновь тонул, и, чтобы проснуться, приходилось разрушать чары нескольких снов. Он зажмурился. И снова открыл глаза. А потом поднялся с кровати.

Рослая темнокожая женщина в регистратуре больницы Святого Георгия посмотрела на удостоверение, протянутое ей Леноксом, а потом заявила:

– Мы не имеем права никого пускать, – она вчиталась в его имя, – старший инспектор Ленокс.

– Полицейское расследование, – сказал он, – дело чрезвычайной важности, нам срочно нужно известить бургомистра.

– Я могу передать ему все, что пожелаете.

– Нет, дело конфиденциальное.

Она вздохнула:

– Второй этаж, палата двести четыре.

Бургомистр Тортелл сидел на стуле посреди просторной палаты, обнимая сидевшего рядом сына за плечи. Когда Ленокс вошел в палату и кашлянул, они оба вздрогнули. На кровати лежала бледная стареющая жещина с жидкими волосами, и Ленокс сразу заметил сходство между нею и мальчиком.

– Добрый вечер, бургомистр. Вы, наверное, меня не помните, но мы познакомились на ужине в казино «Инвернесс».

– Старший инспектор Ленокс, верно? Отдел по борьбе с коррупцией?

– Польщен. Приношу свои извинения за вторжение.

– Чем могу помочь, Ленокс?

– Нам сообщили, что на вас готовится нападение.

Мальчик вздрогнул, однако Тортелл и бровью не повел.

– Хотелось бы поподробнее, старший инспектор.

– Более подробной информации у нас на данный момент нет, но мы считаем дело серьезным, и я приехал, чтобы переправить вас в более надежное место.

Тортел изумленно посмотрел на него:

– Мы в больнице – куда уж надежнее?

– О том, что вы здесь, пишут все газеты. А сюда может зайти кто угодно. Позвольте мне проводить вас к машине, которая доставит вас в укрытие. И будем надеяться, что тогда мы сможем заняться расследованием. Поэтому прошу вас, следуйте за мной.

– Прямо сейчас? Вы же видите, что…

– Да, вижу и очень сожалею, но мы – и вы в том числе – обязаны защищать бургомистра.


– Тогда встаньте у двери и охраняйте меня, Ленокс.

– Мне приказано не это.

– Тогда я вам приказываю это сейчас.

– Иди… – едва слышно прошептала лежащая в кровати женщина, – иди и забери с собой Каси.

Тортелл взял ее за руку:

– Но, Эдит, ты…

– Хороший мой, я устала, я хочу остаться одна. С тобой Каси будет в безопасности – послушайся этого полицейского.

– Ты точно…

– Да. Я уверена.

Ее глаза закрылись. Тортелл погладил ее по руке и повернулся к Леноксу:

– Ладно. Пошли.

Они вышли в коридор. Мальчик шел чуть впереди.

– А он знает? – спросил Ленокс.

– Что она умирает? Да.

– И как он?

– С переменным успехом. Порой ему становися совсем тяжело. Вот как сейчас. – Они спустились по лестнице и направились мимо больничного киоска к выходу. – Но он говорит, что все в порядке. Что, пока у него хоть кто-то из нас есть, все будет хорошо. Я зайду куплю сигарет. Подождете, ладно?



– Вон она, – Макбет показал вперед.

Джек заехал на тротуар напротив «Гранд отеля» и остановился между прачечной и бургер-баром. Они оба вышли из машины, и Макбет пристально оглядел толпу людей на улице.

– Спасибо, что так быстро приехал, – сказала Кетнес.

– Да брось, – отмахнулся Макбет. От Кетнес исходил пряный запах парфюма. Кажется, прежде она духами не злоупотребляла. – Давай, веди меня.

Макбет с Джеком прошли следом за ней по улице, на которой постепенно появлялись атрибуты субботнего вечера. Одетый в смокинг зевака, стоящий возле неоновой вывески с обнаженной женской фигурой, оценивающим взглядом окинул Кетнес, а потом бросил на асфальт окурок и злобно раздавил его.

– Я думала, что ты захватишь Сейтона, – сказала Кетнес.

– У него сегодня одно дельце в больнице Святого Георгия. Мы пришли? Это здесь?

Кетнес остановилась у поворота в узкий переулок, перед натянулой оранжевой лентой. Макбет заглянул внутрь, однако в переулке громоздились мусорные контейнеры и было совсем темно, так что он, как ни силился, рассмотреть ничего не смог.

– Я приехала первой, остальные будут чуть позже. На выходных всегда так – люди разъезжаются кто куда. – Кетнес приподняла ленту и пропустила Макбета вперед. – Шеф, ничего, если вы осмотрите тело без меня? Я прикрыла его простыней, но больше постарайтесь ничего не трогать, чтобы не уничтожить улики. Пусть ваш водитель подождет здесь, а я вернусь к «Джоуи» и встречу патологоанатома – он уже вот-вот приедет.

Макбет вгляделся в ее лицо, но ничего особенного не увидел. И тем не менее. Она думала, что Сейтон приедет вместе с ним. И сильно надушилась. Чтобы скрыть другие запахи.

– Ладно, – он вошел в переулок.

Он прошел всего метров десять, но звуки улицы сюда уже не доносились, Макбет слышал лишь жужжание вентиляторов, чей-то кашель в квартире наверху и музыку по радио. Тодд Рундгрен, «Hey, it’s me». Он протиснулся между контейнерами, стараясь не шуметь, хотя сам не знал почему. Наверное, профессиональная привычка.

Тело лежало прямо посредине переулка, в круге света от фонаря. С другой стороны просматривалась Пятнадцатая улица, но оранжевой ленты там Макбет не разглядел.

Из-под белой простыни высовывались ноги. Эти остроносые ботинки Макбет узнал сразу же.

Он подошел ближе. Глубоко вздохнул. Здесь пахло моющими средствами – видно, запах просачивался сквозь вытяжку прачечной. Макбет взял простыню и откинул ее в сторону.

– Привет, Макбет.

Макбет смотрел прямо на дуло пистолета, а целился в него лежащий на земле мужчина со шрамом на лице. Макбет медленно выдохнул:

– Привет, Дуфф.



Не отрываясь глядя на руки Макбета, Дуфф заговорил: