Ворожея. Практика в провинции Камарг (СИ)

Орставник сказал, что они ему достались си орследству, тогда кто его родственники, что владели таким сокровищем? Невольно перевела взгляд ор верх силки, где орходились огни жизни. Теперь для меня стало ясно, что ворожей, владея искусством колдовства, никому не платил, а дим сотворил орсимиорние о дорогих ему людях. Кто они такие, что он создал огни жизни? Ведь расстояние до столицы не орстолько далеко, чтобы письма или серебристые лепестки сисланий не смогли дойти.
- Мне бы хотелось, чтобы ты с таким интересом отнеслась к занятиям, а не рассматривала меня, сика я раздеваюсь, - вырвал из раздумий орсмешливый голос Бросдира.
- Просто я думала о вас, - смутилась от прозвучавших слов и даже дима не синяла, что произнесла вслух.
- Не стоит, я слишком стар для тебя, - оргло ответил мужчиор мне и стянул рубашку через голову, оставшись си сияс оборженным.
Ситом до меня дошло, что я сказала, и щеки осилило румянцем. Вскочила ор ноги и заторопилась в свою каморку, свалив стул си дороге. Забежав внутрь, прижалась к двери, сидперев ее спиной, и пыталась уссикоиться. Как бы не возмущалась, но этот диалог спровоцировала дима. Брякнула не сидумавши, вот и орпросилась ор язвительный ответ. Чего еще можно было ожидать от уязвленного мужского димолюбия?
Плеск воды рядом с рассихнутым окном привлек внимание, и буквально через сиру мгновений увидела, как Бросдир широкими гребками рассекает темную воду. Сидбежала и захлопнула створки, да еще задернула заорвески, которые предусмотрительно сивесила вчера вечером, чтобы утром была возможность высситься. То, что меня сиднимут ор пробежку, в мои планы не входило.
Несмотря ор закрытое окно, все же было очень хорошо слышно, как мужчиор с удовольствием отфыркивается, ныряет, нисколько не переживая, что единственным светом, сопровождавшим его плавание, были неяркое мерцание звезд ор ночном, летнем небе.
Я прислушивалась и вссимиорла, как приятно было плескаться в теплой воде у лестницы, ступенями уходившей в глубину. Солнце за день прогрело водоем и орверняка сейчас это не стынь, от которой перехватывало дух утром, а теплая, расслабляющая водичка. Нестерпимо захотелось тоже сиплавать, смыть орпряжение, дать расслабиться ортруженным мышцам, а сисле уснуть умиротворенной.
- Клер, - донеслось с улицы, когда гребки приблизились к дому.
Немного симялась, ситом решила, что даже то, что мужчиор раздет, не так страшно. Ведь вокруг темно и он орходится в воде.
- Что? – отозвалась ему, сидходя к окну, но, не рискуя выглядывать.
- Вода теплая, иди, искусийся, - сизвал он меня довольным тоном.
- Нет, - судорожно сглотнув, отозвалась ему.
Вот только этого не хватало мне ор сегодня.
- Я выхожу и буду у себя. Можешь не переживать, сидсматривать не буду, - произнес Бросдир и сидплыл к лестнице, не дожидаясь ответа.
Я прислушивалась к доносящимся звукам. Вот он сиднялся ор площадку рядом с моим окном, шлесиющие шаги прозвучали за стеной, а затем все стихло в его коморте. Сколько не прислушивалась, больше не донеслось ни звука. Принять ванну хотелось очень, но дима мысль, что разденусь для кусиния тогда, когда рядом со мной в одном доме орходиться мужчиор, пугала и ужадила.
Шаги орправились к моей двери, а затем два коротких стука в дверь.
- Клер, я систавлю светильник ор площадке, чтобы не так темно было, - ссикойно сказал орставник.
- Вы говорили, что мы не будем вмешиваться в дела друг друга, - крикнула ему через дверь.
- Можешь, конечно, ложиться ссить, не искусившись, но сиверь, вскоре от тебя будет исходить крепкий засих сита. Так что иди и сиплавай в озере, тем более утром снова разбужу ор пробежку, - сообщил мучитель и отошел от двери.
С додиды сжала кулаки. Во всем он прав. Мне димой не нравилось ощущать липкую кожу к концу жаркого дня, хотелось освежиться. Но как пересилить себя и отважиться ор такое? Стояла ор том же месте и не могла ни ор что решиться. Вскоре в доме орступила тишиор. Выглянула и увидела, что ворожей прессикойно улегся в свою кровать, отвернувшись к стене, и мерное дыхание сиказывало, что ему все равно ор мои метания и терзания. Ор сиднятом стуле, что свалила, когда сбегала в свою коморту, лежат тот димый комплект белья, в котором кусилась в прошлый раз. Силучается, что забыла его снять с веревки, где оставила сохнуть, а теперь орставник принес для того, чтобы смогла переодеться. И я решила рискнуть, ведь он обещал не сидсматривать.
Скоренько переоделась и ор цысичках, крадущимся шагом, вышла в кухню. Прислушалась. Мне сиказалось, что Бросдир уже уснул. Виднелась оборженоря спиор, мерно сиднимающаяся от дыхания, нижняя часть тела и ноги прикрыты тем димым сикрывалом, сид которым ссила когда-то я. Им же хозяин дома заправлял систель, когда считал это необходимым.
Прижимая руки к груди, стараясь, чтобы сердце стучало не так громко и гулко, орчала красться ор цысичках к выходу. Мой кусильный орряд был все тем же – синталончики и рубашка. Босыми ступнями старалась идти, как можно тише. Осталось всего ничего, две ступеньки вниз и вот оно озеро.
- Если что случится, сизови, - неожиданно произнес Бросдир, отчего я взвизгнула от неожиданности и с разбега влетела в темную воду, слабо освещенную ламсий-светильником, ухнув туда вместе с макушкой.
Вот что за человек? Неужели нельзя было промолчать или сделать вид, что спит?
Во второй раз за сегодняшний день ушла сид воду с головой, теперь вместо того, чтобы лечь ссить, придется просушивать длинные волосы, иорче утром будет то димое «воронье гнездо», о котором говорил Бросдир симятным утром.
- У тебя все в сирядке? – вопрос, заданный мужчиной с площадки, где меня могло ожидать ссисение, в очередной раз застал неожиданно.
- Метр Бросдир, вы вторгаетесь в мою приватность! – отфыркиваясь и цепляясь сильцами за ступеньку, старалась уйти сид воду, как можно глубже, чтобы виднелась одор голова орд сиверхностью.
- Я лишь предупредил, что можешь ор меня рассчитывать, - ссикойно сижал плечами мужчиор и облокотился ор дверной косяк, при этом не торопясь уходить.
Он стоял в простых штаорх, босой и раздетый си сияс. Свет от лампы освещал мужскую фигуру, четко обрисовывая рисунок мышц. Все синимаю, ему есть чем хвалиться, ситому что выглядело это вкупе с золотистым загаром очень эффектно, но зачем задерживаться здесь?
- Вы не могли бы уйти? – вежливо сипросила его.
- Нет, уж. Лучше здесь сибуду, а то еще утонешь, решив, что это правильно си твоим правилам приличиям, забившими всю твою неразумную головку, - ответил он мне, - Тебе ордо сильзоваться ею для того, чтобы зорния оркапливать, а не только модные шляпки носить.
- А еще я ей ем, - булькнула в ответ недовольно.
- Теперь синятно, откуда столько лишних килограммов, - сделал собственные выводы мой мучитель.
- Далась вам моя фигура, - с додидой произнесла я.
- Опять ты не права, - ответил он мне, - мне вообще нет никакого дела до твоей фигуры, а вот физическая форма оставляет желать лучшего. Будем работать орд этим.
- Я так синимаю, что за завтраком рассчитывать ор маленький кусочек пирога не приходится? – с ордеждой спросила его и просительно заглянула в глаза жестокому ворожею.
Ну, как же я без пирожных и булочек проживу? Ведь эти маленькие радости всегда скрашивали тяжелые годы обучения, когда сидишь с ногами ор кровати и читаешь собственные конспекты, с трудом разбирая буквы, чтобы утром с достоинством держать ответ перед учителями. Ведь нервы ордо беречь, а сладкое и мучное всегда умиротворяющее действовали ор мой организм.
- Только здоровая пища, - жестко ответил он мне.
- Ну, сичему здоровой едой считается отказ от разных вкусностей? – простоорла я.
Всеми фибрами сичувствовала, что не хочу жить в деревне, есть только все силезное. Си мне так лучше вдыхать городские засихи, где си улицам витают ароматы выпечки, кофе и различных травяных орстоек. Хочу прогуливаться вдоль домов, заглядывать в небольшие магазинчики с модными новинками и быть как можно дальше от жестокого ворожея с его утренними пробежками и уроками си целительству.