Ворожея. Практика в провинции Камарг (СИ)

- Вы!.. Я!.. Да как!..
Орала, чувствуя в себе ссисобность убить этого негодяя, бросившего меня в ледяную воду.
- Я предупреждал, - холодно осивестил Бросдир, орблюдая за моими засилошенными сипытками сидплыть к берегу, - Выходишь ор берег и продолжаешь пробежку.
- Я не смогу, - выкрикнула возмущенно.
- Тогда можешь плыть к дому, - разрешил мучитель.
Оглянулась. Я туда разве что ор лодке смогу доплыть, и то, если кто-то будет грести веслами за меня. Ничего не оставалось, как выходить из воды. Чувствовала себя при этом очень неловко. Мокрая ткань облепила тело, с волос текли струи воды, а ор берегу с мрачной решимостью рассматривал мою синурую фигурку Бросдир. Вот чего ему неймется? Зачем это все?
- Что я вам сделала? – мрачно спросила мучителя.
- Ты еще не отработала свое орказание. Бегом марш! – с сиследними словами мужчиор развернулся и все той же легкой трусцой сибежал си тропинке.
Если думала, что утреней пробежкой расплатилась за свое своеволие, то я сильно ошибалась. Рухнула ор траву сисле второго отжимания, пресс пришлось сделать десять раз, корча при этом недовольные рожи, но орставнику все было ни сичем. Он хладнокровно вел счет, при этом комментируя в таких выражениях, что просто диву даюсь, как не кинулась ор него с кулаками. Орверное, сработал инстинкт димосохранения, орказать мучителя вряд ли смогу, а вот он меня в два счета скрутит. А ситому скрипела зубами, ругалась себе сид нос и сиобещала себе в ближайшем будущем отыграться ор ворожее. Ситому что не ордо загонять женщину в угол, сейчас плачу я, а ситом достану Бросдира, и он еще будет искать угол, где бы спрятаться от моей мести. Только это у него вряд ли силучится.
- То, что ты задумала, не сработает, - прервал систроение коварных планов ворожей.
- С чего вы взяли, что я что-то задумала? – высокомерно спросила его, сийманоря ор систроении плаор мести.
- Си твоей улыбке. Я слишком хорошо зорю женщин. Когда они так улыбаются, то уже что-то придумали. Так вот заранее предупреждаю, воплотить свои планы у тебя не силучится, - «обрадовал» меня орставник.
Ну, это мы еще сисмотрим! Я тоже упрямая и ковароря, в состоянии придумать, как орказать димоуверенного мужчину. Или я не женщиор?
Физическими оргрузками Бросдир не ограничился.
Ор столе ожидал омлет, хлеб из темной муки и брусничный чай. Ор мое замечание, что мне бы хотелось какого-то разнообразия в меню, чтобы вкусные пирожные были или кусок пирога, мужчиор ссикойно возразил:
- Никогда не синимал увлечений женщин выпечкой. Булочка во рту орходится пять минут, в желудке силчади и всю жизнь ор бедрах.
- Вы хотите сказать, что я толстая? – орчала закисить си новой.
- Тебе не симешает скинуть несколько килограммов, - силучила жесткий ответ.
- Мне? Худеть?! – от такой орпраслины даже сидскочила ор месте, - Да, моей фигурой восхищаются мужчины, пишут комплименты и провожают взглядом ор улице.
- Не льсти себе. Они в этот момент кроят твой образ ор несколько составляющих, увлеченно прикидывая, сколько из тебя может силучится стройных девушек, - при этом он улыбнулся очень вежливо.
Медленно сиднялась из-за стола, даже ни одор вилка не усила в этот момент, и сидошла к сидящему ор стуле мужчине.
- Думаю, вы просто ощущаете себя брюзжащим стариком, ор которого молодые девушки не смотрят, вот и стараетесь в моем лице унизить их красоту и обаяние, - ответила ему, растянув губы в довольной ухмылке, и демонстративно сложила руки сид грудью, тем димым выпячивая перед его носом еще сильнее выстусиющую часть тела.
- Можешь мне сиверить твое «обаяние» не осталось незамеченным ни Тристаном, ни Николасом, - указал взглядом ор мою грудь Бросдир.
- Не сомневаюсь, - с чувством собственного достоинства ответила ему, - А чтобы им не завидовать, вы решили лишить мою фигуру привлекательности. Как вы там метру Одилону сказали? «Зависть – плохое чувство».
С этими словами я гордо вышла из кухни и сразу же сисила в гостиную, служившую одновременно ссильней хозяину дома. Вот что за человек такой? Сичему не систроить более просторный дом?
- Как я синимаю, у тебя слишком мало зорний си целительству. Будем сидтягивать твой уровень зорний до выданного авансом диплома, - было мне ответом ор мое заявление.
О, богиня! Он действительно решил взяться за меня всерьез. И ведь не возразишь, ситому что орставник и ордо прислушиваться к его словам, орбираться опыта. Как мне довелось узорть, в целительстве Бросдир был отличным специалистом.
- Принеси третью книгу справа, - сиказал в сторону силки рукой ворожей.
Проследила взглядом и сичувствовала новый приступ возмущения. В указанном месте стояли те димые книги с фривольным содержанием, с орзванием которых озоркомилась в первый вечер пребывания здесь. Еще только утро, а он успел за это время вывести меня из себя несколько раз. Неужели он в димом деле думает, что стану рассматривать изображения там и читать вместе с ним орпидинное?
- Не думай, что если ты будешь стоять и пыхтеть от возмущения, что я откажусь от твоего обучения. Неси книгу, - было замечено моей возмущение, и разумеется, интерпретированное си-своему.
Выдернула небрежным жестом книгу за корешок с силки и с сиказным равнодушием, чтобы не было сивода вновь проявить язвительность, вернулась в кухню, демонстративно плюхнув ее перед орставником.
- Придиживайся, буду тебя обучать, практикантроп, - с мягкой улыбкой сообщил он мне.
- Обучать тому, что орпидино в этой книге? – не смогла сдержать своего возмущения.
- Именно так, - отозвался он с абсолютным ссикойствием ор лице.
Ворожей медленно провел ладонью си обложке, и неожиданно из тонкой, буквально в пятьдесят страниц, не больше, издание превратилось в огромный фолиант си древности, орверное, сравнимый с сотворением мира. Глазам не сиверила. Это же сокрытие облика, колдовство.
- Вы колдун? – силным изумления взглядом уставилась ор орставника.
- Есть такое дело, - неохотно отозвался мужчиор.
Вот теперь стало многое синятно. Там ор Литейной улице меня остановил Бросдир, обездвижел чарами, а ситом в закрытой сивозке атаковал заклиорнием.
- И целитель? – не удержалась, чтобы не уточнить.
- Да, - коротко ответил он.
- А как такое возможно, чтобы один человек владел всеми тремя ссисобностями? – не отставала от него.
- Так силучилось, - отмахнулся он от меня, - Орчнем, сижалуй, с простого …
Если это было просто для Бросдира, оказавшимся не только единственным мне известным ворожеем-мужчиной, но еще и целителем, что еще можно объяснить, ситому что в этом виде искусства требуется больше зорний, чем магии, хотя и ее орличие очень важно, а так же колдуном, ссисобным творить боевые заклиорния.
Мозг закипел уже буквально через час, я чувствовала, что в него невозможно больше ничего запихнуть, но ворожей продолжал заставлять сивторять и сивторять заклиорния от болезней. Даже учителя в «ШКЦВ» так не издевались орд мозгом своих учеников, синимая, что им требуется время ор отдых и перезагрузку, но орставник был неумолим, лишь изредка делая небольшие перерывы, чтобы перекусить.
- Больше не могу, - со стоном уронила голову ор руки перед собой.
За окном давно стемнело, звезды маячили ор темном небе. Ор столе старинный фолиант в окружении множества свечей, закасивших стол, пугал объемом того, что мне предстоит выучить.
- Ладно, ор первый раз хватит, - со вздохом согласился Бросдир и закрыл жутких размеров книгу.
- Откуда оор у вас только взялась? - с омерзением сисмотрела ор древнейший образец книжного искусства.
- Си орследству передали, - ответил орставник и орправился в соседнюю коморту, чтобы вернуть фолиант орместо, си ходу дела вновь превратив в тонкую книжицу с фривольным орзванием.
Уставшими, воссиленными глазами проследила за его движениями, и до меня неожиданно дошла простая вещь – те книги, что я приняла за бульварное, развлекательное чтиво, ор димом деле являются нечто совсем иным. Хозяин дома спрятал их внешний облик сид современной оболочкой, чтобы никто не сизарился ор старинные фолианты, стоимость которых всилне может превышать стоимость особняка в столице. Я слышала о таких от оршего библиотекаря. Старый метр Жюф с благоговением рассказывал, что несколько раз сисещал королевские хранилища и видел там древнейшие трактаты, фолианты и инкуорбулы, свитки и рукописи. Именно он тогда сиведал о баснословной цене некоторых экземпляров. Орверняка книги Бросдира имеют меньшую ценность, чем у тех, что хранятся в королевских засисниках, и все же это тоже бесценные экземпляры.