Однажды я умер (СИ)

Надо же, драконам всё-таки бывает недостаточно природного арсенала, чтобы рвать друг друга на куски? И кто-то даже зарабатывает, производя причудливые копья? Хотя, в целом, желание обзавестись длинной и острой палкой можно понять. Мало какой разумный дракон будет готов добровольно сойтись с соперником в яростной схватке, рискуя даже в случае победы получить секущий удар по крылу и рухнуть вместе с проигравшим на землю. Если уж доходит дело не до взаимных плевков огнём, то тыкнуть кого-нибудь копьём с безопасного расстояния крайне разумно. Эх, похоже, любые разумные существа стремятся найти наиболее удобный способ убивать себе подобных.
Встрепенувшись, я вновь нагоняю Холода и остальных, поравнявшись с идущей в конце Тростинкой, оставив позади орудия принесения «счастья». Да и вскоре я отвлеклась от невольно накатывающих мрачных мыслей, ведь Холод нас всё-таки выводит на широкую и открытую площадь, по которой неспешно гуляют отдыхающие драконы. Куда не глянь — либо кто-то болтает, либо пристраивается в очередь к одному из ларьков, за которыми ловкие песчаные и небесные жарили мясо. Я даже приметила одного радужного, весело вертящего в лапах фрукты, а также сидящего около него ледяного, прижимающегося своей тушей к одной из четырёх бочек.
— Свежие фрукты! А ещё лёд со вкусом свежих фруктов! — не особо уверенно покрикивал бирюзовый радужный, настороженно поглядывая на потемневшее небо и то и дело поворачиваясь к развалившемуся рядом ледяному, видимо жалуясь тому, что с такой погодой всё их «прибыльное дело» очень быстро прогорит.
А ведь, небось, до того как в Мечте повалил снег, этот неожиданно находчивый дракон мог неплохо зарабатывать — нет ничего лучше, чем слямзить что-нибудь холодное и сладкое под палящим солнцем. Но не только радужный выделялся на фоне различных шашлычников. Ещё был пристроившийся под тентом в стороне ночной дракон, перед которым были разложены мешочки, наполненные сушёными фруктами. Я даже делаю шаг навстречу этому торговцу, чтобы поглядеть, какие именно сухофрукты он мог продавать помимо ранее видимых мною фиников.
Только вот передо мной неожиданно возникает радостно улыбающийся Каракурт. Пока я разглядывала местное изобилие, песчаный дракончик уже успел сбегать до одного из прилавков, видимо получив от Холода несколько блестящих монет, и радостно прибежать ко мне с сестрицей, осторожно держа в пасти несколько шпажек с… О, Мракокрад. Я думала, он шутил, когда говорил о жаренных скорпионах! А оказывается, нет! Так, помимо едко пахнущих, судя по всему пропитанных каким-то ядрёным соусом, скорпионов, на этих же шпажках болтались и другие «деликатесы» — какие-то куски кожи, почему-то напоминающие мне о пойманной Каракуртом прошлым днём воротниковой ящерице. Маленькое чуть подгоревшее сердечко и одно, судя по всему змеиное, яйцо, также зажаренное над огнём. Кажется, от одного взгляда на эти пустынные деликатесы, у меня моментально пропал весь аппетит. А от запаха у меня не только нос заложило, но даже начали слезиться глаза! Страшно подумать, сколько в этом блюде специй!
— Будешь? — Плюхнувшись на хвост, всё также улыбается мне Каракурт, перехватывая шпажки лапой и протягивая одну мне. Уфффф, мне показалось, что скорпион дёрнул своей лапкой, из-за чего меня слегка замутило. — Водомерка?
— Уф. Нет. С чего ты вообще решил, что мне такое понравится? — возмущённо фыркаю я, слегка отшатнувшись в сторону от растеряно моргнувшего Каракурта, жадно хватая менее пропитанный специями воздух своей пастью.
— Да ладно тебе! Это же вкусно! — обиженно дуется Каракурт, переводя взгляд на неуверенно переминающуюся между нами Тростинку и с улыбкой протягивая ей шпажку.
— Если бы я тебе живую жабу притащила и сказала, что это вкусно, ты бы поверил? — хмыкаю я, заодно одним глазом смотря за тем, как Холод покупает остальным драконятам нормальные шашлыки.
— Я бы для начала попробовал. Перед тем как судить, — с упрёком в голосе отвечает мне Каракурт, пока всё-таки набравшаяся храбрости Тростинка осторожно протягивает к нему лапку и берёт предложенное угощение. Я замечаю, как на её глаза тут же наползает защитная перепонка. Вдохнув поглубже, моя сестрица осторожно откусывает маленький захрустевший кусочек от скорпионьего хвоста, катая его на языке.
 
— Вроде вкус… — начинает Тростинка, но затем её глаза начинают стремительно округляться, а сама она, выдохнув, высовывает язык, подставляя его под дуновения ветра. — Ххххх…
— Видишь! — возмущённо зашипела я на песчаного, подскочив к сестричке, выхватывая из её лапы шашлык и возвращая его Каракурту.
— Жарко… Горячо… — жалуется мне Тростинка, на краях глаз которой выступают слёзы, а я осторожно обдуваю её язычок, бросая гневные взгляды на вжавшего морду в свои плечи Каракурта.
— Я просто хотел… — начинает и тут же затыкается песчаный, и видимо решив поступить более правильно, он указывает одной из шпажек в сторону наименьшего скопления палаток, за которыми не было домиков. — К воде. Пусть она попьёт.
— Нет, тут не только вода нужна, — мрачно буркаю я, приобнимая свою сестричку и вместе с ней поспешив к реке, оставляя грустно смотрящего в след Каракурта сидеть на попе ровно и жевать в одиночестве свои свои специи с мясом, которые, похоже, не оказывали на него никакого эффекта. — Сейчас, Тростинка, сейчас всё будет хорошо, — приговариваю я, проскальзывая вместе с сестричкой мимо гуляющих драконов, удивлённо смотрящих нам вслед, обернувшись разве что на короткий окрик.
— Постойте! — выкрикнул Каракурт, бросаясь за нами и вскоре засеменивший рядом. На ходу он стянул своим раздвоенным чёрным языком с последней шпажки все деликатесы, тут же их проглотив и выкинув деревянную палочку в сторону. — Я не думал, что вы так отреагируете. Честно… Простите.
— Думать вредно — мысли пачкают мозги, — огрызаюсь я в сторону Каракурта, который, видимо, просто не может не удержаться и не ответить мне.
— Так ты же много думаешь, — недовольно буркнул в мою сторону Каракурт.
— Я земляная, мне положено любить грязь, — закатываю я слегка свои глаза, добегая до реки с сестричкой и Каракуртом по пологому берегу.
Чтоб этому капсаицину пусто было. Молоко я не надеюсь найти у драконов, искать мёд долго, как и растительные масла. Так что прибегнем к самому дурацкому и не особо действенному, но безопасному методу. Осторожно, но уверенно схватив сестричку за плечо, я шагаю с ней в прохладную воду передними лапами.
— Вдохни поглубже, — даю я своё распоряжение Тростинке, а затем, когда она судорожно втянула воздух, осторожно опускаю её мордочку под воду, вместе с этим не позволяя ей зарыться носом в ил. Ещё задумает им лечиться. Хотя, возможно, это бы и правда могло помочь? Я сама не представляю, как работает племенная медицина земляных драконов и какие эффекты может оказать на нас грязь. И ставить опыты на Тростинке я не собираюсь!
Когда сестрица расслабляется и перестаёт судорожно вздрагивать от жара, я отпускаю свою лапу с её рога, осторожно поглаживая её плечо и шею, будто прося прощения за столь грубое обращение, в ответ получая ласковые постукивания хвостиком по задней лапе. Видимо, помогло. Хотя вода, конечно, в данном случае очень плохой вариант… И вся надежда лишь на то, что Тростинка съела очень мало.
Пока есть свободное время, я недовольно зыркаю на стоящего у берега Каракурта, на чьей морде, несмотря на всю «суровость» жителя пустыни, всё-таки проступило несколько слезинок из-за съеденного. Уши бы ему отодрать за подобное обращение с моей сестрицей. Я прямо чувствую, как изнутри меня распирает гнев, вызванный этим происшествием. А с другой стороны… вроде как он и правда не специально? Просто хотел похвастаться достижениями собственного племени в областях готовки… чего-то похожего на мясо. Не со зла ведь он сам пихал столь острые шашлыки? Да и я сама тоже хороша, чувствовала ведь подвох в этом «безумно аппетитном» блюде, но никак не среагировала на то, что предложенное лакомство решила попробовать Тростинка.