Ежонок (СИ)
Женя не стал одеваться, лишь затянул полотенце на бедрах покрепче. Ходить было неловко, пробка внутри стояла прочным колом, было неприятно. Выдохнув, юноша оставил свои вещи в ванной и вышел из комнаты. В большой комнате Виктора не оказалось. Сердце Женьки ускорилось и, подойдя к приоткрытой двери спальни, юноша толкнул ее.
Марецкий лежал на кровати в одном белье, и когда Женя зашел, он резко устремил свой взгляд на него. Мужчина опять едва сумел изобразить улыбку, заставляя Устюхина задаваться многими вопросами.
— Ну как?
— Немного… неудобно. И непривычно.
— Не больно?
— Сначала было, а потом все быстро прошло… — Женька аккуратно лег рядом с Виктором на живот.
— Я купил для тебя смазку с анестетиком, — ответил Витя и наклонился к все еще светящемуся лицу юноши.
Женя охотно отвечал на поцелуй и сжимал пальцами крепкий бицепс мужчины. Марецкий водил руками по обнаженной нежной спине Женьки и оглаживал упругие ягодицы, скрытые махровым полотенцем. Он не спеша стянул его с юноши и откинул в сторону, начиная мягкими, почти невесомыми касаниями ласкать округлые формы и длинные ноги. Мужчина перешел с губ Жени на его шею и уши, щекоча их губами и разгоряченным дыханием. Устюхин тяжеловато сопел, цепляясь пальцами то за бок Виктора, то за бедро. Он спустил руку вниз по торсу Марецкого и, погладив кожу над резинкой трусов, а затем, облизнув ладонь, запустил ее в них. Мужчина только начал твердеть и наливаться кровью, поэтому Женя решил помочь, хотя сам был почти полностью готов. Витя вернулся к губам юноши и ласкал его рот своим языком. Он изо всех сил старался отдаться моменту и не думать о каких-то внешних моментах. Сейчас существовали только они вдвоем.
Когда мужчина затвердел, Женька стянул с него белье. Виктор приподнялся, а Устюхин принял наиболее удобное положение. Обхватив пальцами основание члена, юноша лизнул головку и вобрал ее в рот, начиная посасывать и играться с ней языком. Марецкий мягко гладил отросшие волосы на затылке Женьки и тихо шипел. Женя двигал рукой и учащенно сосал головку. Выпустив ее изо рта, он широко провел языком по всей длине и опустился к яичкам. Юноша игрался с ними языком и вбирал то одно, то другое, даря Виктору особое наслаждение. Наигравшись с ними, Женька снова вобрал и начал ритмично двигаться, насаживаясь ртом все глубже. И вот он уже жмурился, сдерживая рвотные позывы, а головка упиралась в заднюю стенку горла. Витя нежно сжимал пальцами голову юноши, медленно и как можно более аккуратно двигаясь во рту Жени. Устюхин, почувствовав, что уже почти на пределе, резко выпустил член изо рта, быстро растирая слюну по всей длине крепкой хваткой.
— Я готов.
— Ты уверен?..
— Давай уже.
Виктор уложил юношу на живот, подложив ему под пах подушку. Женька знал, что первое проникновение пройдет почти безболезненно, если использовать такую позу, поэтому не слишком расстроился из-за того, что не сможет увидеть лицо любимого во время того, как он будет двигаться внутри него. Марецкий мигом раскатал приготовленный презерватив и добавил еще смазки на него, а затем встал на колени между Жениными ногами. Попка соблазнительно торчала вверх и блестела из-за обильного количества смазки, а пробка уже была готова выскользнуть из узких стеночек. Раздвинув одну половинку рукой, Виктор схватился за выглядывающий край фаллоимитатора и очень медленно начал тянуть его вверх. Женька пискнул и сжал пальцами простынь, на которой лежал. Пробка медленно выскальзывала из него, а предвкушение застряло комом в горле. Женя застонал, когда Виктор вытащил ее с хлюпающим и ужасно фривольным звуком. Отбросив ее в сторону, мужчина устроился удобнее и, добавив смазки на юношу, направил головку к узкому и поблескивающему входу. Даже после пробки было тесно, поэтому Марецкому пришлось несколько раз толкнуться, чтоб попасть внутрь желанного и горячего нутра. Женька закусил губу и заскулил, обеими руками хватаясь за простыни. Член буквально разрывал его, было неприятно, и он уже забыл о каком-либо удовольствии. Возбуждение спало, а Виктор не двигался. Он давал время, чтоб юноша смог привыкнуть. Мужчина поглаживал его поясницу и плечи, проводил пальцами по светлым волосам. Чуть-чуть подняв таз Женьки, Марецкий не спеша вышел из него и толкнулся снова, но уже глубже. Когда Женя почти привык к полной длине и толщине члена, Витя смог потихоньку двигаться внутри него. Анестетик в смазке должен уже был действовать, а Устюхин не должен чувствовать боль. Но юноша все еще не мог почувствовать ничего, кроме дискомфорта. Он кусал губы и смиренно лежал с закрытыми глазами.
— Так не пойдет, — произнес Виктор и сравнительно легко выскользнул из Женьки.
Мужчина перевернул его на спину и, закинув его длинные ноги себе на плечи, неторопливо вошел обратно. Он сжал рукой опавший член юноши и начал надрачивать его, неспешно двигаясь. Жене явно стало удобнее, и он оживился, почти моментально налившись кровью.
Для юноши это было лучшим подарок на день рождения, и в этом моменте было что-то особенное. Для них обоих. Ему казалось, что они с Виктором вдвоем лишаются девственности в этот день. Несмотря на то, что Марецкий старше его на два десятка. Просто… все чувствовать по-другому. Когда они дотрагивались друг друга, то их поражали удары молний, они обжигались кожей друг друга. Воздуха не хватало, он был накален до предела. Они покрылись испариной и тяжело дышали. Происходило что-то поистине правильное, Женя никогда раньше не чувствовал себя таким любимым, желанным и родным. Каким он и мечтал быть. В те моменты юноша понял, что его заветная мечта сбылась.
Через время Женька уже отдавался полностью, постанывая и впиваясь пальцами в спину Виктора, который нависал над ним. Юноша уже обнимал ногами бедра мужчины и вздрагивал каждый раз, когда крепкий и толстый член задевал чувствительную простату. Марецкий целовал приоткрытый рот Жени и сильнее, чем следовало, сжимал его талию пальцами, рычал и шипел. Темп он набирал неспешно, растягивая акт надолго. Ему хотелось оттянуть роковой разговор. Он не хотел так скоро расставаться со своим драгоценным мальчиком. Но вскоре уже и он сам, и Женька были на пределе. Женя скулил и доводил себя до исступления рукой, а бизнесмен ускорился, впиваясь пальцами в талию юноши все крепче и больнее. Ему хватило еще нескольких движений для того, чтоб с низким гортанным стоном кончить. Устюхин даже сквозь плотный презерватив чувствовал, как пульсировала головка Вити, и он провел рукой по всей длине еще раз и тоже излился себе на живот с немым стоном. Марецкий поймал момент и прильнул к открытому рту, проникая в него языком и начиная нелепое сражение с чужим языком.
Оттолкнув от себя мужчину, Женька застонал. Виктор тут же вышел из него, стягивая с себя наполненный спермой презерватив. Он завязал его и кинул на пол, ложась рядом с Женей. Марецкий вытер белые полосы и капли с живота юноши простыней и обнял его обеими руками, ближе прижимая к себе. Он вновь поцеловал его и удобно устроился на подушке. Они переплели пальцы, Женька положил голову на плечо мужчине и накрыл их покрывалом. Он пока не осознавал всего, что произошло. Состояние эйфории не покидало его, наслаждение воспалило мозг, и юноша мог думать только об ощущениях, что он испытывал несколько минут назад.
Виктор трепетно поцеловал Женю в мокрый от пота лоб и, глубоко вдохнув, начал:
— Ты ведь знаешь, что я тебя люблю?
Юноша недоверчиво глянул на Марецкого и нахмурился.
— В чем дело?
— В общем… Моя компания в беде. Меня крупно подставили, я легко могу оказаться в тюрьме, — Витя судорожно выпустил воздух, сжимая руки Устюхина. — Один человек… Угрожает мне. Он хочет моих денег, но… Я должен выбрать: тюрьма или свобода. И это зависит от тебя. Он грозится тем, что расскажет прессе о нас с тобой, он показывал мне фотографии… Я сломлен, я… Я не знаю, как жить дальше…
Мужчина замолчал, не находя правильных слов. Женька не верил его словам, смотрел на него ошалевшими глазами.