Зеркало любви
Часть 105 из 113 Информация о книге
А так – рисковать неохота. Осколками все порежется, что можно и что нельзя. Кто его знает, вдруг тут и кровью истечь можно, и босоножки отбросить? Оставалось идти в ту сторону, откуда она слышала голос сестры. И радоваться, что хотя бы дорога есть. А зеркальные стены… Да чтоб она на эти аттракционы еще хоть раз… хоть когда… «Бульдозер мне! Большой бульдозер! Плевать, что водить не умею, разберусь и все с землей сровняю!» Шаг, еще один, отражение в кривых зеркалах дергается, кружится, кривляется… и когда Матильда видит сестру, она даже не сразу понимает, что это – Малена. Простая ночная рубашка до пят – хорошо хоть, тут Матильда соображает, что сама одета чуть иначе. А вот красное пятно на груди у них у обеих одинаковое. У Матильды измазано свадебное платье, у Малены – ночнушка… и что тут происходит? Выяснить это девушка не успевает, Малена бросается ей на шею. – ТИЛЬДА!!! – МАЛЕЧКА!!! Две сестры вцепляются друг в друга клещами и только минут через пятнадцать начинают соображать. Малена вся дрожит, и Матильда гладит ее по волосам, ощущая себя старшей и сильной. Когда рядом есть кто-то, кого надо защищать… Да она те зеркала зубами прогрызет! Амальгаму их об кислоту три раза! * * * Девушки успокаиваются еще не скоро. Матильда, плюнув на все, раздирает на тряпки свадебное платье и стелет его на зеркальный пол. – Садись. – Тильда, где мы? – В… в большой заднице. Подозреваю, что так. Что ты помнишь со свадьбы? Найдя сестру, Матильда уже начала сопоставлять и взвешивать. – Анжелику. С… пистолетом? – Ага, эта дебилка стреляла в нас. Надо полагать… видишь, где пятно? – Д-да… зеркало? – Однозначно зеркало. – Пуля его пробила, разбила… Матильда задумалась. – Разбить – определенно разбила. Но не пробила, это уж вряд ли. Я это зеркальце помню, его вместо бронежилета употреблять можно, там оправа – дай боже… – Думаешь? – Примем за гипотезу. Мы живы, а вот зеркалу пришел полярный лис. Песец то есть. Моему. А что с твоим? – А что с ним? – Можно только догадываться. Но судя по твоей ночнушке… – Ой. Да… – Ты спала, я бодрствовала, что там ночью произошло – черт его знает. Но похоже, что расколотили два зеркала. – Одновременно? – В природе еще и не такое бывает, – со знанием дела ответила Матильда. – Совпадения… вряд ли. Ты нашла свое зеркало – я свое. Ты оцарапала руку – и я тоже. Мое зеркало разбилось, и твое, надо полагать, – тоже. – И что нам теперь делать? – Малена, кажется, решила разрыдаться и уже предварительно засопела. – Думать, – утвердила Матильда. – Думать и только думать, потом прыгать будем. – К-куда? – Не куда, а зачем… так, если эта тряпка идентична… хорошо, что я всяких фэнтезятин насмотрелась. Где она, чер-р-р-р-рт! – Кто? – Вот! Матильда торжественно предъявила булавку, которую лично подколола к подолу платья головкой вниз. От сглаза. Суеверие? Да и фиг с ним, просто когда еще человеку не позавидовать, как в день свадьбы? И вообще, значит, булавка – суеверие, а общаться со своей половинкой из другого мира – это суровая реальность, ага… – Давай сюда палец. Мария-Элена кивнула. – Ой. Матильда проколола ей палец, потом так же кольнула свой, подождала, пока выступит алая бусинка крови… – Давай сюда руку. Чтобы кровь соприкоснулась. – Х-хорошо… Чутье Матильду не подвело. Кровью это началось и кровью продолжилось. Стоило рукам девушек соединиться… * * * Это было похоже на удар молнии. Ясность, простая и беспримесная, которая открывается… вот смотришь иногда – и звучат слова. И ты понимаешь – это истина. Или говоришь что-то такое, словно на миг пифия отдала тебе свой дар, то ли в награду, то ли в проклятие… Это бывает. И сейчас девушки осознавали на двоих одно и то же. Миры чем-то напоминают зеркальный шар со множеством граней, их зеркала связали два мира. Но если бы Матильда и Малена не были отражениями друг друга, ничего не получилось бы. Они одинаковы. Не сестры, нет… если бы можно было провести генетический анализ, они были бы близнецами. Или – одним и тем же человеком, все же у близнецов есть свои различия. Зеркала связали их, а разбившееся зеркало… оба зеркала – они порвали эту связь. Порезали ее в клочья острыми зеркальными осколками. И именно сопротивление вышвырнуло девушек сюда. Они не хотели, не собирались терять друг друга. Но… Матильда, не расцепляя рук, кольнула булавкой еще и другой палец, уже на левой руке. Коснулась кровью ближайшего зеркала. – Смотри! Больничная палата. Какой-то здоровущий прибор в углу. На кровати свернулась Беська. Рядом, на стуле, сидит Давид. Он держит руку неподвижно лежащей девушки в своих ладонях и что-то говорит. Что? Не слышно. Но можно догадаться. Зовет? Молится?