Верь мне

Но даже когда я думаю об этом, есть часть меня, которая почти благодарна. Используй это. Аполлония получила то же самое стихотворение от анонима, – чернила только-только высохли на бумаге, – и она тоже не могла знать, от кого оно и почему она привлекла внимание этого человека. То ли от поклонника, то ли от преследователя или – как оказалось – от кого-то, кто был на самом деле странной смесью того и другого. Я всегда знала, что, должно быть, она испугалась, но теперь я действительно чувствую это.

– Тебе не кажется, что ты видишь в словах какой-то смысл, которого на самом деле нет? – тихо спрашивает Патрик, и я знаю, что он тоже изучил симптомы театрального расстройства личности.





88


Когда я выхожу, ко мне подходит Лоренс.

– Сегодня было по-настоящему сложно, – произносит он с мальчишеской улыбкой. – Но ты отлично справилась.

– Спасибо, – говорю я, все еще думая о цветах. Я просто хочу домой.

Он заговорщически понижает голос.

– Знаешь, я и забыл, как ты прекрасна в постели.

– Приму это за комплимент. Слушай, мне нужно идти…

– Подожди… – Он кладет руку мне на плечо. – Как ты, Клэр? – тихо спрашивает он. – Это был ад – притворяться, что между нами ничего не было. Но не думай, что только потому, что я могу для них притворяться, я ничего не чувствую к тебе.

Я уставилась на него.

– Честно говоря, Лоренс, я так и думала.

Он игнорирует мой саркастический тон.

– Актеры, да? Мы никогда не знаем, что реально, а что нет. Слушай, не хочешь встретиться и выпить? Я остановился в «Мандарин Ориенталь».

– Хорошо, – говорю я медленно. – Конечно. Я буду в восемь. Просто выпить и поговорить, хорошо? Чтобы прояснить наши отношения.

– Конечно. Просто выпить. Было бы здорово.

Я смотрю на его энергичное красивое лицо и понимаю – то, что произошло между нами, еще не закончилось.





89


В тот вечер на втором мартини Лоренс признается, как он завелся, репетируя нашу совместную сцену.

– Не знаю, как буду справляться, делая это с тобой каждую ночь, – добавил он с мальчишеской улыбкой. – И буду ли я прав, если скажу, что и ты втянулась в это чуть больше, чем просто строго профессионально?

– Может, чуть-чуть, – говорю я, краснея.

На третьем бокале, после того, как мы немного пофлиртовали, он спрашивает, не поднимусь ли я в его комнату.

Мы флиртуем еще немного, а потом я предлагаю пойти к нему. У него люкс на верхнем этаже с видом на парк. Это стоило Патрику целое состояние.

Он открывает бутылку шампанского и, пока он наливает первый бокал, я говорю, что не собираюсь с ним спать.

– Нет? – переспрашивает он беспечно. Явно мне не верит.

Не думаю, что многие женщины отказывают Лоренсу.

– Нет, – повторяю я.

Он все еще улыбается.

– Тогда, если не возражаешь, я спрошу – почему же ты согласилась подняться ко мне сегодня вечером, Клэр?

– Я просто хотела посмотреть на вид.

Я выхожу от Лоренса и иду домой. Возвращаюсь к Патрику и показываю ему видео, которое сделала камерой, спрятанной в сумке. То, которое я отправлю жене Лоренса, как только завершатся репетиции.

– Ты сумасшедшая злая женщина, – говорит Патрик, глядя на меня.


– Ты еще не представляешь, насколько сумасшедшая, – обещаю ему. – Ты еще ничего не видел.





90


На следующее утро Генри, как обычно, забирает меня и везет в репетиционную студию. Я все еще трепещу от восторга, что поймала Лоренса в ловушку. Но когда я вхожу в репетиционный зал, то вижу – что-то не так. Луиза, моя дублерша, плачет. У Лоренса серьезное, но мягкое выражение лица. Он не смотрит мне в глаза.

– Клэр, – произносит мрачно Эйдан. – Мы только что узнали ужасные новости. Про Няшу. Не знаю, как сказать это… Она мертва.

Мгновение я не понимаю смысла его слов.

– Что?

– Полиция сообщила нам об этом двадцать минут назад. Она жила в квартире с сервисным обслуживанием на Колумбус-авеню. Сегодня утром Няша не спустилась к своей машине, и консьерж поднялся, чтобы узнать, в чем дело.

Он смотрит на нас.

– Полиция почти ничего не сказала, но я так понимаю, дело нечисто. Они просят нас остаться здесь, чтобы задать ряд вопросов.





91


Ошеломленные, мы молча сидим. Никто не спрашивает, что будет со спектаклем. Кто-то спрашивает о семье Няши, но никто ничего о ней не знает. Я понимаю, что она была очень закрытым человеком.

Для взятия показаний приходят три детектива. Мне достается женщина, которая представилась как детектив Ферелли. Я должна рассказать ей все, решила я. Ради Няши. Поэтому упоминаю о преследователе, о цветах и предполагаю, что эти сообщения предназначались мне.

– В первый раз он пометил стихотворение под названием «Призрак». Речь в нем идет о проникновении в спальню женщины и нападении на нее. Я думала, что он нацелен на меня, но на самом деле он действовал именно так, как Бодлер. Он послал мне стихотворение, но действие, которое оно описывает, произошло с Черной Венерой.

Детектив Ферелли непонимающе моргает. Я быстро достаю книгу из сумки.

– Я, словно призрак с диким взглядом, с тобой в алькове буду рядом, – читаю я. – Другими словами, квартира Няши. К тебе я меж теней ночных опять скользну, бесшумно тих! Ну, это и так ясно. Тебе, смуглянка, подарю я луны прохладней поцелуи. Вот когда я должна была понять. «Моя темная красавица» – он имеет в виду Черную Венеру. Няша была его мишенью, не я.

– Вы хотите сказать, что обстоятельства смерти мисс Нири могут напоминать сюжет этого стихотворения, – медленно произносит детектив Ферелли.

– Да, именно так. – Я чуть не сказала ей, что убийца наверняка тоже сделает фотографии, но это означало бы, что придется объяснять насчет Некрополя, и как только мы пойдем по этой дорожке… я начну звучать как настоящая сумасшедшая.

Она скептически поджимает губы, но что-то записывает в блокнот.

– Как умерла Няша? – упорствую я. – Это было похоже на стихотворение, верно? Пока она спала? И это было связано с ножом или разбитым стеклом – какое-то увечье?

Детектив Ферелли смотрит на меня с неприязнью.

– Мы не будем делиться подробностями сейчас, мисс Райт, по оперативным причинам.

В ее устах «оперативные причины» звучит так, будто она не хочет иметь дело с такими упырями, как я.

– Вы можете сейчас описать собственные перемещения после того, как покинули это здание прошлой ночью?

– Я выпивала с Лоренсом Пизано вон там, в его отеле «Мандарин Ориенталь» между восемью и девятью часами.

Она поднимает на меня глаза.

– В баре?

– Да… и в его комнате тоже. Недолго.

Она записывает это без комментариев.

Что-то заставляет меня добавить, что мы не спим с ним.

– Это не моя забота, мисс Райт. Меня интересует только время. После этого?

– Я пошла домой. Я живу с Патриком Фоглером, писателем. Здание анклава на сто тринадцатой улице.

– О’кей. – Она захлопывает блокнот. – В настоящее время нет никаких оснований полагать, что смерть мисс Нири как-то связана с ее профессиональной деятельностью. Так что постарайтесь не тревожиться.

Мне требуется какое-то время, чтобы понять, что она имеет в виду.