Полет сокола

А Ольга продолжала думать. И мысли ее были о Радиме. Как он там, у нурманов? Жив ли?

«Забудь про него», – подсказывал здравый смысл.

Но Ольга не желала с этим смириться.





Глава 11. Опасное испытание




– Поднимись на палубу! – велел Харальд.

Радим шагнул к сходням, но Харальд остановил:

– Вот здесь поднимайся! – он указал на лежавшее на причале весло.

Радим глянул на круто уходящее вверх весельное древко. Высоко!

Кнорр покачивался на воде. От него пахло смолой и мокрой шерстью. Борт корабля то отодвигался подальше от причала, то почти касался его, сминая спущенные вниз мешки-кранцы. Если Радим упадет сверху в эту щель и его зажмет между бортом и причалом, то все ребра переломает.

Но выбора нет. Или воин, или – никак. Рабом он не будет никогда.

Весло тоже двигалось. Гребная лопасть негромко скребла по доскам. Весло было толщиной с запястье Радима. Другой конец весла прятался в кожаном рукаве, прикрывавшем весельное отверстие в борту кнорра.

Радим осторожно шагнул на гребную лопасть. Шаг-другой…

Радим потерял равновесие и соскочил на причал.

– Испугался, зайчонок! – прорычал Гуннар Волчья Шкура. – Струсил!

Радим поглядел на нурмана снизу вверх. Рожа у нурмана – страшенная. Такую медведь в лесу увидит – под себя наложит. О людях и говорить нечего.

И силища у Гуннара – медвежья. Когда они на берег сходили, навстречу один из селян попался. Не успел вовремя убраться с дороги. Так Гуннар его за рубаху ухватил и в воду зашвырнул. Саженей на пять. Как кутенка.

– Нет, – возразил Харальд. – Он не струсил. Просто не умеет. Покажи ему, как надо, Волчья Шкура.

– Запросто!

Здоровенный нурман отошел на пару шагов, потом с разбега побежал по веслу. Весло гнулось под тяжестью огромного нурмана, и казалось, будто само подбрасывает Гуннара наверх. Последний прыжок Гуннара был особенно высок: он перелетел через борт драккара с запасом в четверть сажени и гулко приземлился на палубу.

– Пошел! – рявкнул Харальд, толкнув Радима в спину.

Радим сорвался с места…

Весло пружинило под ногами, как ветка дерева, но с разбега взбежать оказалось совсем не сложно. Последний толчок – и Радим перемахнул через высокий борт кнорра…

Гуннар поймал его на лету, как того парня по дороге, и с хохотом швырнул вниз, на причал.

Радим и сам не понял, как ему удалось извернуться в воздухе, но он все же сумел: упал на ноги…

…И увидел у своего носа лезвие меча. Радим не отшатнулся. Если бы нурман хотел его убить, он был бы уже мертв.

– Крепок, – с удовольствием изрек Харальд. – И не трус. Что скажешь, Волчья Шкура?

– Нашей породы, – одобрительно пробасил сверху Гуннар. – Волчонок. Из него выйдет толк, если выживет.

– Слыхал? – меч отправился в ножны. Харальд улыбался.

– И что теперь? – настороженно проговорил Радим.

– Гуннар сказал: из тебя может получиться воин, – пояснил Харальд. – Волчья Шкура в этом разбирается, ведь он сам – лучший воин на моем корабле. После меня, понятное дело! – Харальд захохотал. Гуннар вторил ему сверху.

Радим тоже несмело улыбнулся. До него постепенно доходило…

Его – взяли. Он не будет рабом нурманов. Он будет викингом!

И тут Харальд как бы невзначай спросил:

– А твоя подружка в красном платье, которая там в уголке сидела, ее тоже продают? Я бы купил…


– Ее не продают! – испугался Радим. – Она свободная!

– Свободная… – хмыкнул нурман. – Выходит, Нагиба занялся большими делами? Я-то думал, они так, купцов пощипывают… а они знатную девицу умыкнули?

– Это не они, это чудины, – Радиму было так радостно на душе, что он забыл, с кем говорит. – Нагибины тати только помогали захватить и увезти.

– Очень интересно. Словенские свинопасы на пару с эстами схитили знатную девицу! Чуешь, куда я клоню, Гуннар?

– А то! – отозвался Волчья Шкура. – Несправедливо. Знатным девицам не место у свинопасов. И еще я вот что думаю, Харальд, – переплатили мы им за ту посуду…

– А скажи-ка мне, парень, – Харальд навис над Радимом, дыша в лицо чесноком, – кто эта девица? Как зовут, какого роду?

Радим вдруг подумал: а не сболтнул ли он лишнее? Что нурманы для Ольги, может быть, и похуже чудинов…

С другой стороны, нурманам ничего, кроме денег, не надо. За выкуп они вернут дочку отцу. Вардиг, конечно, заплатит. Да, вот оно, спасение для Ольги!

– Ну же, парень! Ты теперь – один из нас, я – твой хёвдинг, а ты не хочешь сказать мне правду. Может, тебе больше по вкусу быть рабом, а не воином?

Радим очень испугался. Но сумел не подать виду. Вернее, подумал, что сумел.

– Поклянитесь, что не обидите ее, – потребовал он.

– Клянусь копьем Одина[13]! – торжественно заявил Харальд.

– Это Ольга, – решился Радим. – Дочь плесковского князя Вардига…

– Вардиг-конунг! – воскликнул Гуннар сверху. – Боги нам благоволят! Мы чуть было не прошли мимо сундука с золотом!

– Надо забрать ее у лесовиков, пока те не удрали, – озабоченно произнес Харальд. – Давай-ка поторопимся!





Глава 12. Гадание на рунах




На подворье всё продолжалась гульба. Пиво тут и впрямь было забористое. Ольга уже видеть не могла эти разбойничьи рожи и слышать их пьяные песни. Больше всех набрался Угрюм и теперь во весь голос орал о мести.

Эсты ничего не пили и больше не шушукались. Молча сидели, глядя злыми глазами на ватажников. Прямо-таки чувствовалось – что-то задумали…

– Погадаешь, маленькая хюдья[14]? – раздался вдруг голос рядом с Ольгой.

Девочка подняла глаза и увидела нурмана Хриси.

– Я видел, как ты призывала сильных духов на том берегу, – тихо проговорил тот. – Они отвечали тебе, хоть ты и совсем юна. Может, с тобой заговорят и руны?

– У меня нет рун.

– У меня есть.

Хриси достал из поясного кошеля кожаный мешочек и осторожно высыпал себе в ладонь гладкие костяшки с вырезанными на них темно-бурыми священными знаками.

– Я сам не умею гадать, – объяснил он. – Эти руны достались мне в наследство… Нашел после боя на убитом… Славные руны – из моржовой кости, кровью окрашены…

– Чужими рунами гадать нельзя! – отстранилась Ольга. – Несчастье будет!

– Несчастье будет, – согласился Хриси. – Да только руны тут ни при чем. Недобрые дела творятся, княжна… – продолжал он, понизив голос. – Мать моя была из кривичей, отец – нурман. Я – дитя набега. Не от хорошей жизни хожу с ватажкой Нагибы. Однако северная кровь во мне есть. Она сильная. И она подсказывает мне – скоро будет плохо… Им, – он указал через плечо на пьяных разбойников, – а тем, – он кивнул на мрачных эстов, – еще хуже. Не хочу я пока к предкам, рано мне к ним. Я хочу добыть себе славы… и немного серебра. Пусть боги подскажут, с кем идти дальше. Помоги мне, а там, может, и я тебе чем помогу.

«Он боится», – подумала Ольга. Может, вспомнил, что она сулила им всем тогда, у омута? Или в самом деле что-то чует?

Девочке тоже вдруг показалось: темная крылатая тень нависла над пьяным весельем…

Она задумчиво поглядела на руны.

Руны – вещь магическая, обращаться с ними надо очень осторожно. Каждый колдун режет свои руны сам и окрашивает их собственной кровью. Но гладкие костяшки как будто сами потянулись к ее ладоням.

И каждый знак был полон тайного значения. Ладно…

Ольга, поколебавшись, подставила ладони, и Хриси пересыпал руны ей в горсть.

Гадание следует подготовить. Девочка отыскала Дайну и попросила у нее белый платок.