Неразрезанные страницы

Это хорошо. Это очень хорошо.

– Да там по-нашему ни одного слова нет!..

– Ну, он же француз! Он французский писатель!

У них с Алексом была такая игра – он писал ей сообщения по-французски, а она худо-бедно училась их читать.

– Слышь, Колян, если он так названивает, как пить дать, заявится!..

– И че?

– Да ни че, а до утра нам пересидеть спокойно надо!.. А там посмотрим. Нам главное, сверкальцы не упустить!

– Да ты уж упустил, козлина!..

– Да пошел ты!..

Телефон зазвонил. Маня перевела дыхание.

Серый вытащил у Коляна мобильник и сунул Мане.

– Скажи ему, чтоб не приезжал. Быстро, ну!..

Неизвестно, откуда у нее взялись силы, но она замотала головой и даже оттолкнула трубку здоровой рукой. Трубку, в которой был Алекс и надежда на спасение.

– Ты совсем оборзела, сука?! – Это Колян вступил. – Делай, чего тебе говорят! Скажи ему, что тебя дома нету!..

Телефон заливался и подрагивал у него в ладони.

– Скажи, что к подруге уехала! Ну, быстро!

И другой рукой прихватил Маню за горло.

– Он не поверит, – прохрипела она, косясь на трубку. – Мы два месяца… Он все время звонит… Он точно знает, что я его жду…

Во что бы то ни стало она должна добиться, чтобы они согласились на ее условия. Как только согласятся, она победит.

Матерь Божья, святые угодники, помогите!..

– Ну, придумай чего-нибудь, вы же, сучки, умеете сквозняк пустить! Или тебе надо, чтоб мы его тут… к батарее прикрутили?!

Телефон смолк.

Колян сунул его в карман и в один шаг оказался возле Мани. Маня подалась назад. Он дышал ей в лицо перегаром и еще чем-то отвратительным, и она зажмурилась и отвернулась.

– Значит, так. Щас он опять позвонит и ты ему скажешь, чтоб не приезжал. Придумаешь, что заболела. Хворалка у тебя открылась.

– Он знает, что я здорова. Мы сегодня с ним разговаривали. – Тут она решила, что пора начинать. – Не убивайте меня! Не убивайте! И его не убивайте, я с ним через дверь поговорю, скажу, чтоб уезжал!

– Ты за кого меня принимаешь, сучка драная?! Через дверь поговорит! Да он сюда мусоров сразу вызовет! Ты этого добиваешься?! Подставить нас решила? Кина насмотрелась?

– Не-ет, – Маня затрясла головой. – Не-ет! Я боюсь, боюсь!

– Сопли подбери! Щас позвонит, скажи, чтоб не приезжал! Ну, придумай чего-нибудь!.. Вы, бабы, всегда врете! Ты че? Честная такая?! Набрехать не можешь?

– Я могу, – Маня икнула от страха, и Колян брезгливо отодвинулся. – Только не знаю как…

– Тогда пускай едет, я его встречу ласково!

– Не-ет!.. Я скажу… скажу… – Она преданно заглянула Коляну в глаза. – Я скажу, что у дяди инфаркт случился, он при смерти, и я в Рязань уехала! Он же в Рязань не поедет, правда? Он же француз, он вообще не знает, где эта самая Рязань!..

Манин дядя умер несколько лет назад как раз от инфаркта, и она мысленно поблагодарила его за подсказку.

Телефон зазвонил. Колян вытащил его из кармана и сунул ей.

– Включай громкую связь! И чтоб ни одного лишнего слова, поняла? Убью.

Маня длинно всхлипнула и взяла трубку.

«Алекс» было написано в окошечке. Она на секунду прикрыла глаза.

– Только я по-французски буду говорить, – сказала она быстро, не дав им опомниться. – Он по-русски ничего, кроме «водка», не понимает!..


И нажала кнопку. Самое главное, чтоб он не успел сказать ни одного слова! Вообще ни одного.

Он и не успел.

Безбожно коверкая французские слова, она заговорила в динамик сразу очень быстро, уповая только на его сообразительность.

Он, конечно, всегда забывал документы, терял ключи, не помнил адресов, опаздывал на встречи, но соображал стремительно.

Колян с Серым придвинулись к самой трубке.

Когда Маня замолчала, Алекс выдал какую-то длинную фразу, которую она не поняла, но сделала вид, что поняла, и опять заговорила, но он перебил, и опять длинной фразой.

Эти двое сопели совсем рядом, и Мане все время хотелось оттолкнуть физиономию Серого.

Она договорила, Алекс помолчал секунду и попрощался.

Колян тут же нажал «отбой» и кинул мобильный в вазу, где раньше были тюльпаны. Вода плеснула через край, телефон булькнул и пошел ко дну.

– Вот и славненько! Развела лошару, а говорила, врать не умеет!.. Слышь, пойдем, пожрем чего-нибудь! Жрать охота, сил нет, а ночь дли-инная!.. У тебя есть пожрать?

– Есть, – сказала Маня. – Только вы мне руку сломали, я ею пошевелить не могу.

– А не в руке счастье! Ты когда с хахалем своим упражняешься, небось чем другим шевелишь!..

Тут он вдруг опять рассвирепел.

– Наши мужики тебе, стало быть, не подходят! Тебе, стало быть, иностранных подавай! А чего у них, у иностранных? Длиннее, что ли? Или толще? Я б тебе показал при случае!..

– Тихо ты, Колян!

– Да если б ты сверкалки не профукал, надрал бы я ей как следует! Всю жизнь бы помнила, как с иностранцами путаться!

– Пойдем пожрем лучше. Слышь, ты! – И он слегка пнул Маню в бок. – Иди на кухню! И чтоб я тебя видел все время.

– Серый, а у нее там компьютер! Порнуху поглядеть можно. Или в стрелялку сыграть! Пойду притащу.

И Колян, давя рассыпанные тюльпаны, ушел в кабинет, а Маня с трудом поднялась с оттоманки.

– В кухню иди, – хмуро сказал Серый. – Не трясись только! И блевать не вздумай. Мы не мокрушничаем, мы мирные. Не сдала б ты балахон в чистку, только б ты нас тут и видела!..

– Я же не знала.

– Иди, иди!..

Маня зашла в собственную кухню, где уже похозяйничал Серый – на столе были рассыпаны чай и макароны, как будто он в них что-то искал. Из холодильника повытащена еда, везде валяются куски и бумажки.

…Ну куски – ладно. Но зачем чай рассыпать?..

– Выпить есть?

Маня, приткнувшаяся на стул, подняла голову.

– Есть, но… в комнате. А в морозилке водка.

– В морозилке? – Серый фыркнул с удивлением, как будто она сказала что-то на редкость забавное, распахнул морозильник и присел перед ним на корточки. – Холодненькая, стало быть. Холодненькую мулявку уважаешь?

Маня пожала плечами.

– Тяпнешь за здоровье? – И он подкинул на ладони ледяную увесистую бутылку. – Или ты не пьешь? Не пьешь, не врешь, иностранцам даешь?

Маня баюкала свою руку.

…Анна Иосифовна сойдет с ума. Как она теперь будет писать, если рука у нее совсем не работает?!

…А если ее убьют? Анна Иосифовна не переживет. Такая потеря для издательства!..

Тут Маня вдруг улыбнулась.

…Меня не убьют. Никак нельзя, чтобы меня убили. Алекс будет огорчен, и у Анны Иосифовны потери!.. И Берегового никто не спасет, а он ни в чем не виноват.

– Хорошо живешь, – продолжал Серый. – Богато.

Он отвинтил пробку с водочного горлышка и выдрал ножом пластмассовый дозатор, через который полагалось наливать ее тонкой струйкой. Достал три стакана и налил почти до краев.

– Колян, ты где там? Давай накатим по маленькой.