Макбет

Дуфф ждал, что на этом объяснение не закончится.

– Люди много чего делают друг для друга, – Хатчинсон фыркнул, – как выяснилось. И я так понял, что ты один, а этих, – он махнул рукой, – много. А уж я-то знаю, каково это.

Один. А этих много…

– Спасибо.

– Да не за что, Юнсон. – Машинист крепко пожал Дуффу руку, а потом дотронулся до пластыря на лбу: – В следующий раз ты меня врасплох не застанешь, и уж тогда я тебе морду начищу!

– Договорились.



Дуфф двигался на восток от центра.

– Простите, Шестой округ – это?..

– Туда.

Он прошел мимо киоска с газетами. Дома становились меньше, а улицы – ýже.

– Кожевенная улица?

– До перекрестка, а потом второй или третий поворот налево.

Где-то завыла полицейская сирена. Завыла и умолкла. В Капитоле у сирены был совершенно другой звук, не такой громкий и резкий. И другая мелодия – не такая мрачная и раздражающая.

– «Дельфин»?

– Ночной клуб? Так они ж закрыты… Впрочем, вон видите кафе? Это рядом с ним. – Прохожий чересчур пристально вглядывался в его шрам, словно пытаясь воскресить в памяти какие-то воспоминания.

– Спасибо.

– Не за что.

Кожевенная улица, дом шестьдесят шесть.

Дуфф прочел имена, написанные на табличке возле темной деревянной двери подъезда. Ни единого знакомого имени. Он потянул за ручку. Не заперто. Или, точнее говоря, замок просто сломан. Внутри было темно, поэтому Дуфф немного постоял, давая глазам привыкнуть к темноте. Лестничный пролет. Мокрые газеты, запах мочи. Туберкулезный кашель за одной из дверей. Шлепок, похожий на звонкую оплеуху. Дуфф двинулся вверх по лестнице. На каждом этаже было по две квартиры, и еще по одной двери имелось прямо на лестнице. Дуфф надавил на звонок. Из-за двери послышался злобный собачий лай и шарканье, а потом дверь открылась и в коридор высунулась крошечная согнутая старушка. На двери не было даже цепочки.

– Тебе чего, милок?

– Добрый день, мэм, я старший инспектор Юнсон.

Старушка с сомнением оглядела его, и Дуфф подумал, что она унюхала запах пота, которым Хатчинсон наградил его в придачу к футболке. По крайней мере, мелкая псина заткнулась именно благодаря этому запаху.

– Я ищу… – А чего, собственно, он искал? – Мой друг по имени Банко дал мне этот адрес…

– Сожалею, молодой человек, но я не знаю никакого Банко.

– А Алфи?

– Ах, Алфи. Это да – он живет на третьем этаже, справа. Прошу прощения, но у вас… э-хм… борода вот-вот отвалится.

– Спасибо.

По пути на третий этаж Дуфф сорвал бороду и очки. На двери справа не было никакой таблички, а кнопка звонка болталась на тонюсенькой проволочке.

Дуфф постучал. Подождал немного. Снова постучал, на этот раз громче. На первом этаже кого-то вновь шлепнули.

Он потянул за ручку. Заперто. Значит, надо дождаться, пока кто-то не выйдет оттуда? В любом случае это разумнее, чем разгуливать по улицам.

Тихий кашель. Кашляли за низенькой дверью на лестнице. Дуфф спустился на пять ступенек вниз и потянул дверь на себя. Дверь поддалась, но ее словно кто-то придерживал изнутри. Он постучался.

Но ответа не дождался.

– Эй! Эй, есть там кто-то?

Он прижался щекой к двери и затаил дыханье. Внутри тихо зашуршала бумага. Там явно кто-то прятался.

Громко топая, Дуфф спустился вниз, разулся и на цыпочках вновь прокрался наверх. Он осторожно взялся за ручку и дернул ее. Что-то оборвалось, и дверь распахнулась.

Веревочка, служившая замком.


Дуфф смотрел на свое собственное лицо.

Фотография была не особенно большой и располагалась в правом нижнем углу газеты, под заголовком.

Газета опустилась, и за ней показалось лицо старика с длинной растрепанной бородой. Штаны у него были спущены, а сам он, слегка склонившись вперед, сидел на каком-то ящике.

Сортир. Такие туалеты Дуфф видел и прежде, в старых рабочих кварталах возле реки. Теперь он понял, откуда эти шлепки – с таким звуком фекалии падали в поставленный на первом этаже резервуар. Со звуком сочной оплеухи.

– Простите, – сказал Дуфф, – вы Алфи?

Старик молча смотрел на Дуффа, а потом медленно перевернул газету, взглянул на снимок и снова перевел взгляд на Дуффа. Затем он облизнул губы.

– Громче! – сказал он, показав одной рукой на ухо.

– Вы Алфи? – повторил Дуфф уже громче.

– Громче.

– Алфи!

– Тсс. Да, он Алфи.

Из-за собственных криков Дуфф не услышал, как сзади кто-то подошел, а теперь этот кто-то приставил к его затылку что-то твердое и знакомым голосом прошептал:

– А это пистолет, старший инспектор. Поэтому без глупостей. Просто расскажите, как вы нас нашли и кто вас прислал.

Дуфф хотел было повернуться, но его голову с силой толкнули вперед. Алфи, видимо, решил, что его участие не требуется, и опять погрузился в чтение.

– Я не знаю, кто вы, – сказал Дуфф. – Я нашел этот адрес в блокноте, который лежал у Банко в машине. И меня никто не посылал, я пришел один.

– Зачем ты пришел сюда?

– Потому что Макбет пытается убить меня, как убил Банко и Флинса. Рядом с этим адресом было написано «тихая гавань», а если так считал Банко, значит, возможно, она и мне подойдет.

Молчание. Незнакомец словно обдумывал что-то.

– Пошли.

Дуффу позволили развернуться, так чтобы человек с пистолетом вновь оказался у него за спиной, а потом они оба поднялись по лестнице к двери, в которую он стучал и которая теперь была открыта.

Его толкнули внутрь, и он очутился в просторной комнате. Окна были открыты, но воздух здесь все равно казался спертым. В комнате стоял большой стол с тремя стульями, кухонная столешница с мойкой, холодильник, узкая кровать и диван, а на полу лежал матрас. На единственном стуле с подлокотниками сидел человек. Он положил руки на стол и в упор смотрел на Дуффа. Очки были теми же, что и прежде, и его ноги привычно выглядывали из-под стола. Тем не менее что-то в нем изменилось. Возможно, так казалось, потому что он отрастил бороду. Или оттого, что лицо у него заметно похудело.

– Малькольм, – сказал Дуфф, – ты жив.

– Дуфф. Садись.

Дуфф уселся напротив бывшего заместителя комиссара.

Малькольм снял очки и принялся протирать их.

– Значит, ты думал, что я сперва убил Дункана, а потом утопился?

– Да, сперва я так и думал. Пока не понял, что за убийством Дункана стоит Макбет. И тогда же я догадался, что он утопил тебя, чтобы расчистить себе путь к креслу комиссара полиции. И что твое предсмертное письмо – подделка.

– Макбет угрожал убить мою дочь, если я не подпишу. Чего тебе надо, Дуфф?

– Он говорит… – послышалось из-за спины Дуффа.

– Это я слышал, – перебил Малькольм. – И я вижу, что в газетах пишут, будто Макбет разыскивает тебя, Дуфф. Однако может статься, что вы с ним сговорились и что эти статьи – приманка для нас.

– А то, что они вырезали всю мою семью, – это тоже приманка?

– Да, об этом я тоже читал, но я больше никому не верю, Дуфф. А если Макбет бросил все силы на то, чтобы найти тебя, странно, почему ему до сих пор это не удалось.

– Мне повезло.

– И ты пришел сюда. – Малькольм забарабанил пальцами по столешнице. – Зачем?

– Тихая гавань.

– Тихая? – Малькольм покачал головой. – Ты полицейский, Дуфф, и знаешь, что если уж ты нас так легко нашел, то и Макбет может последовать твоему примеру. Когда ты в розыске, то если у тебя есть хоть немного мозгов, ты прячешься в одиночку и сидишь тихо, как мышь, а не сбиваешься в стаю с теми, кто тоже в розыске. Поэтому придумай другой ответ, получше. Почему ты пришел сюда?

– А как по-твоему?

– Будь любезен ответить первым. Дуло пистолета направлено сейчас туда, где у обычных людей сердце.