Лео Мэддокс

Билеты на игру Янки. Я положил их в коробку вместе с двумя майками Дерека Джетера — блин, все любили Дерека — и две фанатские руки.

— Цыпочки любят откровенное дерьмо. Чувак, ты гений.

Пол Кейдж парил над моим плечом. Два билета, которые я разместил в коробке, были его билетами. Не считая работы и, конечно же, семьи Рида, Пол и его семья были моими единственными друзьями. Эта кучка братьев были выходцами из Стейтен-Айленда. Их родители умерли, когда они были детьми, и братья были всем друг для друга. И около шести месяцев назад я встретил Пола в уборной какого-то грязного бара.

Это было в ночь моего двадцать первого дня рождения. Я был один и жалел себя. Мой отец не помнил этот день, и я решил отпраздновать один.

Тем не менее, все чего я действительно достиг было потерять сознание в какой-то случайной уборной в каком-то случайном баре. Даже после всех совершенствований, которые сделал с той ночи на балконе с Кларой — иногда я все также срывался, все еще были ночи, где я пил больше, чем любой человек смог бы.

В ту ночь Пол был в том же баре, что и я. Когда я был слишком пьян, чтобы соображать, он спас мою задницу от пробуждения в одиночестве и в моей собственной рвоте — это вроде стало ритуалом моего рождения.

Вместо этого я проснулся на его кушетке.

Он не знал, что со мной делать, поэтому забрал к себе. Он позаботился обо мне, так как я большую часть ночи провел в компании с фаянсовым другом. Даже настоял, чтобы я принял душ и одолжил мне на утро что-то из своей одежды.

Это был странный для меня опыт — потому что большинство людей в моей жизни и близко не были такими добрыми как он ко мне. И Пол ничего не ждал взамен. Просто выполнял свои саморитянские обязанности, как он это объяснил. Но я был благодарен и искренне… тронут. Чтобы вернуть долг, купил ему, а также его троим братьям, с которыми он жил, билеты на весь сезон игр Янки. Ничего особенного. Не похоже, чтобы у меня не было средств или денег, чтобы достать ему билеты.

Но самая странная часть всего этого опыта то, что, в конце концов, я решил купить и себе сезонный билет. Мне нравился Пол. Даже нравились его прямолинейные братья. Я хотел иметь повод пообщаться с ними снова. Неужели это делает меня таким же плохим, как мой отец? Неужели в таком случае я купил дружбу с ними? Не был совсем уверен. Но, так как это уже случилось, с той ночи мы завязали крепкую дружбу с парнями.

Когда не мешала работа, я никогда не пропускал игру. Так что сегодня, когда не знал, что делать с Кларой, я позвонил Полу. Попросил совета, и он удивил меня тем, что поспешил в гостиницу.

— Позволь мне прочитать записку, которую ты написал, — Пол кивнул на бумагу в моей руке. — Доверься мне. Я видел больше задниц, чем унитаз. Скажу тебе, хорошо это или нет.

Я усмехнулся.

— У тебя есть девушка. Ты — лжец.

— Я не врун. Я сплю с ней каждую ночь, а это гораздо больше того, что можешь рассказать ты. Так что дай мне записку.

— Хорошо, — простонал я, чувствуя странную защиту моей записки. Но я все равно отдал ее.

Его темные глаза медленно изучили листок бумаги. После затянувшейся паузы, он наконец-то открыл рот.

— Неплохо. Думаю, неплохо. Откровенно. К самой сути. Ты и хотел казаться таким… равнодушным?

Я вырвал записку из его рук и перечитал ее.

«Клара и Стефани,

Сегодня в 13.05 будет игра Янки. Не хотите там встретиться? Напишите мне да или нет, и я отправлю за вами машину. Пойму, если у вас уже есть другие планы.

Лео.»

Сделав глубокий вдох, решаю, что все-таки хотел выглядеть таким равнодушным. Прошлой ночью я был довольно напористым, и сегодня не хочу повторять ту же ошибку. Только по этой причине я пригласил и Стефани.

— Да — сказал я, — Клара… Клара отличается от большинства девушек. Я не хочу отпугивать ее. Просто хочу повеселиться с ней.

Он кивнул.

— Тогда, думаю, ты молодец. Но, если все пойдет хорошо, после окончания игры тебе следует пригласить ее перекусить или провернуть какое-нибудь такое дерьмо.

Боже. Свидание? Наедине? Мои руки задрожали.

— В любом случае — сказал Пол, — мне пора идти. Я скажу Тони и Чарли, что случилось. Ради тебя на игре они будут паиньками.

— Еще раз спасибо за билеты — сказал я ему, — Я ценю это даже больше, чем ты думаешь.

— Ха, без тебя я бы даже не достал билеты на первые места. Я не против пропустить одну игру во имя любви.

Пересекая с ним лобби, я засмеялся. Мы попрощались, и все, что мне оставалось сделать, так это доставить мою коробку с различными штуками для бейсбола в квартиру Стефани в Бруклине.

***

Клара так и не ответила на записку. Что за черт? После того, как я потерял свой сотовый и спустя пару часов все-таки нашел, я тут же разблокировал его, чувствуя себя ребенком в канун Рождества.

Но меня ждало жестокое разочарование, когда обнаружил на нем ноль пропущенных звонков от Клары. Она полностью игнорирует меня. Неужели не могла написать хотя бы «Нет, спасибо»?

Я даже попытался дозвониться до нее, чтобы убедится, что с ней все хорошо, но мой звонок сразу ушел на голосовую почту. Итак, после этого внушительного пинка по яйцам — я не знаю, чем себя занять. Но в любом случае хочу свалить как можно дальше от работы и поэтому решаю все-таки пойти на игру.

Но игра была для меня сущей пыткой.

Пола и Ричарда не было. Поэтому я остался с Тони и Чарли — самые младшие и самые буйные из четверых братьев. И я просто не чувствовал себя достаточно общительным для них. Они смеялись и шутили, как и в любой другой день, но я не мог стряхнуть с себя разочарование.


Тот поцелуй с Кларой был потрясающим. Даже если я бы не хотел ее так страстно с шести лет, он все равно был бы потрясающим. То, как мое тело прилегало к ее телу. То, как мое сердце стучало, словно оно вот-вот взорвется и вылетит из груди. Конечно, я ожидал, что ее поцелуй будет хорош. Но ее поцелуй… тот поцелуй был чем-то исключительным — он, черт возьми, был просто божественным. Чувствовала ли она, то же самое, что и я? Был ли я всю жизнь, и особенно прошлую ночь, обманут иллюзиями в ожидании ее?

— Черт, парни — внезапно произнес я, обращаясь к ребятам и двум пустым местам, — Мне нужно вернуться на работу, прежде чем мой папаша сообразит, что меня нет на месте.

Поднялся с сидения, хотя отец меня не беспокоил, мне просто нужна была причина, чтоб выбраться из этого ада.

Тони застонал:

— Да, с ее стороны, это удар. Мне жаль, Лео.

Я пожал плечами, будто это было неважно. Но это было важно.

— Что есть, то есть, — сказал я ему, — Завтра меня не будет в городе. Хочешь, я отправлю тебе свой билет?

— Конечно, — Тони улыбнулся, — У меня есть на примете прелестная малышка, которую я хотел бы привести сюда в понедельник.

— Отлично. Увидимся, — сказал я Тони и Чарли, натянув улыбку, но в глубине души чувствуя себя дерьмово.

Затем ушел, шагая вверх по лестнице, готовый проклясть этот день и намереваясь зализать раны дома. Таковы были мои мысли, когда я наткнулся на оранжевую футболку.

И поразительные фиолетовые волосы.

Клара.

— Ты здесь, — я застыл, ошарашенный, но счастливый.

Она надела оранжевую рубашку, которую, должно быть, изрисовал маленький ребенок. Ее фиолетовые волосы локонами спадали ей на плечи. Глаза ее были уставшими, а лицо — суровым, но, черт возьми, я был просто рад, что она здесь. Мой полный разочарования день тут же стал не таким уж и плохим.

— Конечно, я здесь, — проворчала она, ее серые глаза устремлялись чаще на бейсбольное поле, чем на меня, — Я же сказала, что приду, верно? И, кстати говоря, не благодаря тебе. Мы ждали и ждали эту машину, которую ты обещал нам отправить, но никто так и не приехал, — сбивчиво объясняла она, ускоряясь с каждым словом, — И потом нам пришлось взять такси. Я удивлена, что мы вообще это сделали. Что за черт! Кстати, куда это ты идешь? Ты уже уходишь?

— Вау — сказал я ей, — Потише, киллер. Что ты говоришь?

— Привет, Лео — сказала Стефани.

Я даже не заметил ее. Опять. Но она вдруг оказалась рядом со мной.

— Спасибо, что пригласил меня.

— Здорово, Стеф — ответил я, — Никаких проблем. Рад, что вы обе пришли. — я перевел взгляд на Клару, — Я сказал, чтобы ты написала и дала мне знать, что вы решили. Когда ты так и не ответила, я попытался позвонить. Твой телефон был отключен, поэтому сделал вывод, что ты не хочешь со мной разговаривать. Я должен был прислать за вами машину — так бы и сделал, если бы я знал, что вы хотите пойти. Нужно было прислать за вами в любом случае.

— Я написала тебе. Затем мой телефон разрядился. Но я точно написала тебе.

— Ребят, да кого это волнует? — вмешалась Стефани. — Давайте просто пойдем и посмотрим на игру. Она повернулась и двинулась туда, откуда я пришел некоторое время назад, держа путь к пустым местам, но я за ней не последовал.

Как и Клара.

Сделал шаг вперед, принуждая ее посмотреть мне в глаза. Да, мы поцеловались. Ну и что, черт возьми. Самое меньшее, что она могла сделать — это взглянуть на меня.

— Клара — прошептал я, — ты серьезно имела в виду то, что сказала вчера?

Она тяжело сглотнула, ее глаза наконец-то посмотрели прямо в мои. Тут же ее хорошие щечки порозовели. И вдруг я понял, что она именно это и имела в виду, и от осознания этого мое тело завибрировало.

— Я много чего вчера сказала — прошептала она, отклонившись назад, — сложно вспомнить.

Нахмурился. Черт возьми. Когда я вчера поцеловал ее, думал, что сломал хоть какие-то барьеры между нами. Думаю, я просто был недостаточно хорош.

— Просто ответь мне, пожалуйста — прошептал я как можно мягче.

— Я знаю, что сказала тебе прошлой ночью, Лео. И… — она запнулась, глубоко вздохнула и закончила мысль. — Да. Я имела в виду именно то, что сказала. Каждое слово, — решительно сказала она.

Я вздрогнул всем телом. И причина была даже не в том, что она сказала. Ну, да, ее слова много значили. Но причина моей дрожи была в ее взгляде после сказанного. Ее глаза были большими, широко распахнутыми и полными ожидания. Она ждала моего ответа — чтобы подтвердить все то, что произошло вчера. Некоторое время я даже не мог ничего сказать. Мы оказались на одном уровне… наконец…

Затем посмотрел вниз на ее футболку и сразу потерял ход мыслей. Ее оранжевая футболка с буквами. С большими черными буквами «Иисус ненавидит Янкис». К еще большему моему ужасу, она намалевала самое ужасное лицо Иисуса, когда-либо виденное мною.

— Черт возьми, ты что надела? — возмущенно спросил я. — Ты должна снять это. Немедленно.

Фанаты Янкис славятся своей гордостью. И эта футболка была просто глупой.

— Ты хочешь, чтобы я разделась догола перед тысячами людей? Извращенец, — пошутила Клара.

— Серьезно, — застонал я, отодвигаясь чтобы пропустить семью, спускающуюся по ступеням, прикрывая футболку Клары телом как щитом, — ты хочешь, чтоб меня здесь на части порвали? Это твоя последняя попытка убийства, киллер?

— Расслабься. Пока мне никто и слова не сказал.