Год, когда я всему говорила ДА. Идти по жизни, танцуя, держаться солнечной стороны и остаться собой

Слушайте, я же славлюсь тем, что умею сочинять хорошие истории.

Того рода хорошие истории, которые, будучи рассказаны за ужином, смешат моих

друзей. Которые порой заставляют моего спутника на свидании поперхнуться коктейлем и

забрызгать весь стол. Того рода хорошие истории, из-за которых все просят меня «еще раз

рассказать вот эту». Это моя суперспособность – рассказывать хорошие истории. Гладкие

истории. Забавные истории. Эпичные истории.

Я могу сделать хорошей любую историю. Я могу взять самую невыразительную

историю и сделать ее привлекательной. Дело в том, что хорошая история – это не

преднамеренное вранье. Самые лучшие истории правдивы. Чтобы история была хорошей, от

меня просто требуется… опустить неприглядные фрагменты.

Те фрагменты, в которых, прежде чем отбыть в Белый дом, я десять минут убеждаю

себя, что у меня нет желудочного гриппа, что я в порядке. В которых я всерьез раздумываю, не вылизать ли пыль с донышка пузырька от ксанакса 8, потому что – о да, я больше не

принимаю ксанакс, прошло двенадцать лет с тех пор, как этот препарат был моим другом.

Фу, ведь этой ксанаксовой пыли действительно двенадцать лет?

В которых я сплю четырнадцать часов подряд, потому что настолько отупела от

стресса, что теперь – либо спать, либо бежать. И я не имею в виду – бежать на беговой

дорожке. Я имею в виду – спасаться бегством. В смысле прыгнуть в машину, поехать в

аэропорт, сесть в самолет и скрыться.

Бежать.

Это кажется мне гораздо лучшим планом, чем выходить на публику, ощущая, как в

моем теле вопит каждый нерв.

Вот кто я есть.

Молчунья.



8 Средство для лечения панических расстройств, тревожных неврозов.



15

Тихоня.

Интроверт.

Мне комфортнее с книгами, чем с новыми ситуациями.

Я с детства живу внутри своей головы. Мои самые первые воспоминания – о том, как я

сижу на полу в кухонной кладовке. Я сидела там, во тьме и тепле, часами, играя в

королевство, которое создавала из консервных банок.

Мое детство не было несчастливым. Поскольку я была младшей в семье из восьми

человек, в любой конкретный момент рядом находился кто-то готовый почитать мне, аплодировать придуманной мною истории или позволить подслушать свои подростковые

секреты. Любые сестринские и братские ссоры из-за лишней печеньки или последнего куска

торта всегда заканчивались уравнительным вздохом: «Отдай это малышке».

Я была любима, я была звездой, я была Блю Айви 9 своего мира. Я не была


несчастливым ребенком.

Я просто была необычным ребенком.

К счастью для меня, родители высоко ценили все необычное. И поэтому, когда мне

хотелось часами играть в кладовке с консервными банками, мама не велела мне прекратить

баловаться с едой и пойти играть в другое место. Вместо этого она прикрывала дверь и

оставляла меня в покое, объявляя это признаком творческой натуры.

Вы должны поблагодарить ее за мою любовь к длинным сериальным драмам.

Мир, который я создавала в маленькой кладовке, наполненной консервными банками и

коробками круп, был серьезен: в те дни я описала бы его как сольную игру в стиле

«зима-близко-где-мои-драконы», но это было не HBO 10. Это были пригороды 1970-х. Нам не

требовались реалити-TV, потому что TV было реальным.

Это было время заката Никсона. Когда в крохотном черно-белом телевизоре, который

моя мать притащила в кухню и установила на стул рядом с дверью кладовки, разыгрывался

Уотергейт, мое трехлетнее воображение создавало собственный мир. Большие банки с ямсом

повелевали горошком и фасолью, в то время как крохотные горожане Помидории

планировали революцию с целью свергнуть власть. Там были заседания правительств, неудачные покушения и отставки. Время от времени мама распахивала дверь кладовки, наводняя мой мир светом. Она вежливо сообщала мне, что ей нужны овощи к ужину.

Консервное судилище приговаривало банку кукурузы к смерти за предательство, и я

передавала обвиняемую в руки палача.

Господи, как мне было весело в той кладовке!

Вы видите проблему? Вы прочли эту проблему?

Господи, как весело было в той кладовке!

Эти слова только что слетели с моих уст. Я действительно проговорила их вслух, В ТО

ВРЕМЯ КАК набирала текст. И я произнесла их без малейшей иронии. Я выговорила их с

широченной придурковатой мечтательной улыбкой на лице.

У меня было замечательное детство, но я жила настолько глубоко в своем

воображении, что чувствовала себя куда счастливее с консервами, чем с людьми. В кладовке

мне было безопаснее. Свободнее. Это было так в мои три года.

И каким-то образом стало еще более так в мои сорок три.

Сидя на диване и уставившись на рождественскую гирлянду, я осознаю, что до сих пор

развлекалась бы в своей кладовке, если бы думала, что мне это сойдет с рук. Если бы у меня

не было детей, которым нужна реальная я в этом мире. Я сражаюсь с этим инстинктом

каждый день. Вот почему теперь у меня есть огород для овощей.



9 Дочь Бейонсе и Джей-Зи.



10 Home Box Office – североамериканская кабельная и спутниковая телевизионная сеть, более всего

известная своими сериалами.