Если ангелы падут

— С час или около того. Не знаю.

— Ты звонила родителям Джеффа и Горди?

— Но они ведь в Сан-Франциско.

— Скорее всего, он мог направиться туда.

— Я сейчас их наберу!

— Обзвони все службы такси Беркли, свяжись с охраной БАРТ. Возможно, через Залив он пробовал отправиться на метро.

— Хорошо. В полицию я уже звонила. Мне сказали, что они составят описание и пришлют машину.

— Я еду.

Сейчас, когда «Комета» спускалась по автостраде к Беркли, он не переставал корить себя за то, что затянул жену и сына в болото одержимости собой, ослеплявшей его и не позволявшей осознать, какую боль это причиняет Заку. Ну ничего: он поговорит с Энн, расскажет ей все. Сделает последнее разумное усилие все уладить, пока еще не слишком поздно.

Если что-нибудь случится с Заком, он себе этого никогда не простит. Рид глянул на волны внизу, кажущиеся сверху рябью.

При повороте на Фултон волосы на шее у Рида встали дыбом: он увидел полицейскую машину, припаркованную перед домом матери Энн.

Энн сидела за кухонным столом и, комкая в руках салфетку, разговаривала с офицером в форме, который что-то записывал.

— О, Том!

Сквозь рыдания она рванулась к мужу и порывисто его обняла. Было видно, насколько он ей сейчас нужен. И эту искренность ничем нельзя было скрыть. У Рида защипало в глазах. Когда он в последний раз обнимал ее вот так?

— Мистер Рид? — осведомился офицер.

— Да, это я.

— Джим Пендер, полиция Беркли. Описание вашего сына у нас уже есть, оно разослано по рации патрульным службам. Я хотел бы с вами поговорить.

— Конечно.

— Если можно, наедине.

Пендер был темнокожим офицером под два метра ростом, с ухоженной бородкой и спокойно-деловым видом. Когда он вставал, ремень и кобура на нем тихонько скрипнули, а надраенная бляха над сердцем серебристо сверкнула. Микрофон на его плече затрещал, и Пендер на время разговора в гостиной убрал громкость.

— Расскажите, что, по вашему мнению, произошло, — тихо попросил он.

Рид все ему рассказал. Брови офицера поползли вверх, когда визави сообщил, что он репортер, стоявший за скандалом вокруг противоречивого дела Таниты Доннер, и что сегодня утром его уволили. Когда Рид закончил, Пендер сказал:

— Я вижу, ваша семья в стрессовых обстоятельствах. Зак слышит, как его родители ссорятся, и решает самостоятельно уйти. Вы полагаете, к своим друзьям в Сан-Франциско?

Рид кивнул.

— К ним или ко мне.

— О’кей, мы добавим эту новую информацию к тому, что уже знаем о вашем сыне. Пошлем сообщение полиции Сан-Франциско и кампуса.

По возвращении на кухню, где, закрыв лицо руками, сидела Энн, Пендер проверил свои записи.

— Миссис Рид, мы сделаем все возможное, чтобы найти Зака, — сказал он. — Я попрошу вас обоих еще раз представить себя на его месте. Есть ли какая-нибудь материальная вещь, о которой он мечтал; может, какая-то игрушка или что-то еще? Или, может, он куда-то хотел пойти, в шопинг-молл или на фильм? Может, хотел с кем-то повидаться? Подумайте над этим в таком ключе.

Супруги согласились.

— Большинство детей, убегающих из злости на родителей, объявляются в течение нескольких часов, особенно те, кто помладше, — сказал Пендер.

Энн попыталась улыбнуться, но сдержалась.

— По крайней мере, вчера в Сан-Франциско полиция застрелила одного похитителя, — сказала она.

Пендер кивнул, но в его глазах Рид что-то уловил.

— Если родня будет искать Зака, то, пожалуйста, пусть кто-нибудь будет здесь на случай, если он вернется или на поверхность выплывет дополнительная информация. Я свяжусь с участком. После этого я хотел бы осмотреть дом. Иногда дети забираются в укромные места, чтобы немного поостыть.

— Спасибо, офицер.

— Энн. — Рид взял жену за руку. — Я собираюсь обойти район между этим местом и… станцией БАРТа. Буду отзваниваться через каждые пять-десять минут.

— Хорошо.

Ее голос был едва слышен.


— Мы найдем его, Энн, клянусь.

Рид крепко ее обнял, после чего снаружи нагнал Пендера. Тот сидел в патрульной машине и вводил свои записи в терминал мобильного компьютера.

— В чем дело, офицер?

— В смысле?

— Когда моя жена упомянула про полицию Сан-Франциско, застрелившую похитителя, на вашем лице что-то… промелькнуло, что ли.

Пендер задумался, стоит ли делиться с Ридом своей информацией.

— Вы ведь полицейский репортер, верно?

— Да, именно так.

Пендер почесал бородку. Полицейское радио выдавало зашифрованные депеши.

— Вы освещали в Заливе громкое дело Дэнни Беккера и Габриэлы Нанн, верно?

— За что и поплатился увольнением. Прошу вас.

Пендер задумчиво постучал ручкой по блокноту.

— Ладно, кое-что вам покажу. Присаживайтесь.

Рид скользнул на пассажирское сиденье, наблюдая, как ручищи Пендера неуклюже выстукивают по крохотной клавиатурке бортового компьютера.

— Полиция Сан-Франциско и ФБР дали по этому делу обновленный сигнал тревоги. Можно сказать, красный уровень. Я получил извещение как раз перед тем, как от вас поступил звонок. Вот, гляньте. По информации, опергруппа установила главного подозреваемого в делах Нанн и Беккера, и за ним открыта охота. Вы слышали когда-нибудь о парне с фамилией Келлер? Келлер Эдвард?

— Эдвард Келлер? — ошарашенно переспросил Рид. — Да, я… О боже.

— Если что, я вам этого не показывал. — Пендер повернул плоский монитор к Риду, который проглотил короткий бюллетень.

По делу о похищении Даниэля Рафаэля Беккера и Габриэлы Нанн разыскивался Эдвард Келлер, без определенного места жительства.

— Я был прав с самого начала.

— Вы знаете этого человека?

— Мы не так давно с ним виделись, и он мне показался странным, поэтому я слегка углубился в его прошлое.

Рид ошеломленно покачал головой.

— Мистер Рид, как вы думаете, есть какая-то связь между побегом вашего сына и мистером Келлером?

Рид обмер. Нет. Не может быть.

— Я думаю, это не более чем совпадение. Зак сбежал, потому что слышал наш с женой спор на повышенных тонах. До этого мы помирились и были на грани воссоединения. Мальчик хотел этого всем сердцем. Но сегодня утром все распалось.

— Понимаю. Вы сказали, что начали копаться в прошлом мистера Келлера. Есть ли что-нибудь из известного вам, что может оказаться полезным опергруппе Залива? Что-нибудь, требующее рассылки?

— Нет. Он псих, религиозный фанатик. Я познакомился с ним, когда работал над статьей. Речь шла об университетском исследовании родителей умерших детей. Давным-давно Келлер потерял троих своих детей и бормотал, что их с Божьей помощью воскресит. У него явно психическое расстройство. Я пытался найти его снова, но не удалось.

— Зачем вы разыскивали его повторно?

— У меня было предчувствие. Интуитивное. Но я хотел разузнать о нем все, что могу, сам. Своими силами. В последний раз перед тем, как обратиться к оперативникам, я здорово обжегся, когда шел по следу.

— Вы обращались к оперативникам?

Рид покачал головой.

— Меня и уволили из-за того, что мое начальство, учитывая тот мой промах, решило, что я со своими версиями опасен. Так что все сложно. Послушайте, офицер, мне нужно найти своего сына. У меня есть кое-какие мысли насчет того, куда он мог пойти. Раньше я бы не мешкая отзвонился в свою газету насчет вашего сигнала тревоги. — Рид кивнул на монитор. — А теперь дудки. Пошли они куда подальше. Я был прав, а они ошибались, и я больше на них не работаю. Для меня есть вещи поважнее.

Рид открыл дверцу, собираясь выходить.

— Держитесь, — дружелюбно напутствовал Пендер.

Рид ждал. Пендер неотрывно смотрел на него. Уличный коп с безупречными инстинктами, он не мог дать Риду уйти так просто.

— Так где вы собираетесь искать в первую очередь?

Рид вздохнул.