Дорогой сводный братец

— Можно, я сниму это?

— Давай, но пока только футболку.

Я стянула футболку через его голову, взлохматив его волосы еще сильнее, и с восхищением уставилась на великолепно развитую мускулатуру его загорелой груди. В один из сосков было вставлено маленькое колечко. Я много раз видела его без рубашки, но никогда так близко, чтобы иметь возможность коснуться.

Я провела ладонями по татуировкам на его руках и вниз, к трилистникам на рельефном животе. Я пробежала пальцами по полоске волос, скрывающейся в шортах. Под моими прикосновениями его пресс напрягся, и я почувствовала, как его член дернулся подо мной.

— Твое чувствительное место?

— Да, когда ты трогаешь мой живот.

Я склонилась над ним, нежно поцеловала в грудь, и этот интимный жест, похоже, очень сильно подействовал на него. Когда я откинулась назад, он неожиданно снова резко притянул меня к себе. Мои обнаженные груди буквально распластались по его груди напротив сердца, бешеный стук которого я ощущала всем телом.

— Почему у тебя так сильно бьется сердце? — спросила я.

— Ты здесь не единственная, которая испытывает нечто совсем новое.

— О чем ты говоришь?

— У меня еще никогда не было девственницы.

— Правда?

— Да… представь себе.

— И ты нервничаешь?

— Я просто не хочу причинить тебе боль.

То, как он посмотрел на меня при этих словах, помогло мне понять, что он говорил вовсе не о физической боли. Он не хотел, чтобы я привязалась к нему и потом страдала от разлуки.

Мое сердце сжалось, и уже отвечая ему, я знала, что говорю неправду.

— Ты не причинишь мне боли.

Да, ты сделаешь мне очень больно, но я все равно хочу тебя.

— Я так сильно, чертовски сильно хочу тебя взять прямо сейчас, но сдерживаюсь, потому что боюсь, что это причинит тебе гораздо больше боли, чем просто потеря невинности.

— Элек, ты спрашивал меня, чего я хочу. Так вот, я хочу, чтобы ты больше не сдерживался. У нас есть только эта ночь… не сдерживай себя, пожалуйста.

Впервые с тех пор, как он вошел в мою комнату, он поцеловал меня с тем жадным, горячим нетерпением, которого я так жаждала. Затем, прервав поцелуй, он перевернул меня на спину и встал надо мной на колени. Его встрепанные волосы на мгновение закрыли красивые серые глаза, в которых сверкало желание, смешанное с отчаянием, и он снова положил мне два пальца в рот. Я поняла, что, если я хочу, чтобы он раскрепостился и перестал тревожиться обо мне, я должна его поощрить. Я принялась с силой сосать и облизывать его пальцы, а он, прикрыв глаза, пристально наблюдал за мной. Затем он убрал руку, сдвинулся вниз и широко развел мои ноги.

— Ты прекрасна, — прошептал он и скользнул пальцем в глубь меня. — Хорошо, ты уже совсем мокрая. — Он вынул палец и медленно, уже двумя пальцами снова заскользил внутрь, на этот раз на всю глубину. Я невольно ахнула.

— Ты как? Нормально?

— Да, — выдохнула я.

И он начал двигать пальцами внутрь и наружу все быстрее и сильнее. Я даже по хлюпающим звукам могла услышать, насколько мокрой я стала. Я стиснула свои груди, откинула голову назад и выгнулась навстречу его рукам, теряя контроль над собой. Он понял это и, неожиданно резко убрав руку, прошептал:

— Подожди, не спеши.

Он откинулся назад, развернул меня так, что я снова оказалась сверху, и принялся покачивать меня вперед и назад по своему твердому члену. Его шорты тут же намокли от моих соков. Я дошла до точки и в любой момент могла бы кончить, если бы не сдерживалась изо всех сил.

Казалось, он точно почувствовал момент, когда я достигла предела. Он остановился и откинулся на спину.

— Ты чувствуешь, что готова принять меня сейчас?

— Да. Я полностью готова.

— Я хочу, чтобы ты сама себе потрогала.

Я приподнялась над ним на коленях и заскользила пальцами по своему клитору. Колени начали дрожать.

— Чего тебе сейчас хочется, Грета?

— Хочу увидеть тебя обнаженным.

— Тогда сделай сама то, что ты хочешь.

Я расстегнула молнию на его шортах свободной рукой, и он помог мне стянуть их с себя. Когда его упругий напряженный член вырвался из его боксеров, это потрясло меня так же сильно, как и в тот раз, когда я столкнулась с ним в ванной комнате.


Он широко улыбнулся, прекрасно понимая причину моей реакции.

— Что-то не так?

— Я просто…

Он сдавленно фыркнул.

— Похоже, у тебя появились ко мне вопросы.

— Не то чтобы, я только…

— Ну, так задавай свои вопросы, я отвечу.

Я бросила быстрый взгляд на пирсинг в его пенисе — штангу с кольцом.

— А эта штука не порвет презерватив?

— Никогда такого не случалось. Я обычно пользуюсь очень прочным и большим презервативом по этой причине… и по другой тоже, — он усмехнулся.

Я нервно рассмеялась, совершенно не представляя себе, как это во мне поместится.

— А тебе это не причиняет боли?

— После пирсинга ранка заживала довольно долго, но сейчас уже совсем не болит.

— А мне… это ничего не повредит?

— Обычно мне говорят, что это усиливает удовольствие.

— Надо же…

— Хочешь спросить что-нибудь еще?

— Нет, все в порядке.

— Уверена? Еще есть шанс сбежать.

Я наклонилась и прижалась губами к его губами. Мы оба засмеялись, целуясь.

Я чувствовала, как металлическое кольцо скользит по моей коже, и сжала мышцы промежности — стремление удовлетворить страсть было просто непреодолимо.

Он приподнял меня над собой и положил мою руку на свой член.

— Потрогай меня и себя тоже, пока я не попрошу тебя остановиться.

Я сделала, как он сказал — одновременными движениями гладила его член, а другой рукой — свой клитор. Это было просто потрясающе — ничто никогда не возбуждало меня больше, чем вид капелек, появляющихся на кончике его пениса с каждым движением моей руки, чем ощущение горячего влажного стержня, еще больше увеличившегося в результате моих ласк. И еще мне безумно нравилось смотреть, как он наблюдает за тем, что я делаю с собой.

— Остановись, — наконец прохрипел он, пытаясь восстановить дыхание.

— Я хочу почувствовать тебя внутри, — прошептала я.

— Почувствуешь. Просто есть кое-что еще, что я должен сделать сначала… просто чтобы убедиться, что ты готова.

— Что?

Вместо ответа он сдвинулся подо мной вниз и приподнял мои бедра. Я сначала не понимала, что он собирается делать, но в следующее мгновение мне все стало ясно, потому что он приблизил лицо прямо к моей промежности. Я ахнула, когда почувствовала на своей коже его дыхание, а потом прикосновение его горячего рта. Это было самое невероятное ощущение в моей жизни. Я даже представить себе не могла, что бывает так сладко, когда его язык начал медленно, но решительно прикасаться к моему чувствительному холмику.

Когда он глухо застонал, этот вибрирующий звук отозвался прямо у меня внутри, и я не смогла сдержать крик.

— Тс-с, — шепнул он. — Нам нельзя шуметь.

Но я больше не могла это выносить.

— Тогда тебе придется остановиться.

— Я не хочу. Ты такая вкусная, — пробормотал он, продолжая лизать меня, а потом вдруг засунул язык так глубоко, как мог, прижимаясь губой к моему клитору.

О! Боже!

— Элек! Если ты не остановишься, я сейчас кончу!

Он пососал последний раз мой клитор и медленно отпустил его. Я вся дрожала, ощущая пульсацию между ног, глаза защипало от слез.

Он выскользнул из-под меня и, подтянувшись вверх, обхватил мое лицо ладонями.