Белое солнце дознавателей

— Хейли? — выдохнула я тихо.

Наставник кивнул.

— Она не справится, — констатировал дядя спокойно. — И мы получим тоже самое, что на Турнире.

— Остаться дома?

— Приказ заверен печатью Фениксов, Наблюдатели уже прибыли, — мягко пояснил мне Луций. — Можно спровоцировать всплеск раньше? — это уже дяде. — Этого хватит на пару декад, согласно записям.

— Можно, — дядя отстучал костяшками пальцев первый куплет Имперского марша по столешнице. — Можно.

Так и не поняла, что было важнее, чтобы я была спокойна вечером и ритуал принятия в род прошел ровно, или чтобы не сорвалась в Керне, перед лицом всех Глав, городского Совета, имперских наблюдателей и менталистов, тройку которых прислали специально для этого радостного события.

После короткого совещания меня окружили людьми — слуги, Луций, Яо, Фей-Фей, меня постоянно кто — то сопровождал, не оставляя ни на мгновение даже в купальнях. Я смогла продержаться в таком режиме до завтрака, но тут сорвался Данд, приехал с первым порталом Аксель, Геб сломал одну из последних заготовок, кто-то из служанок спалил шелковую скатерть внизу на кухне, а Яо молча бастовал против правил сестры — ему увеличили число занятий по алхимии.

А потом дядя собрал всех нас в одном кабинете.





* * *


— Вайю…

Глаза в глаза. Ладони у дяди жесткие и теплые.

— Давай! Выплесни эмоции… ну же…ты должна просто захотеть…и ударить…

Но это не помогало — эмоции клубились внутри и требовали выхода, их было слишком много, и все чувствовали разное.

— Давай! Ну же!

Я попыталась сделать рваный вдох, всхлипнула и…ударила. Швырнула всё, что чувствую прямо в дядю, всё, что накопилось за сегодняшнее утро.

…

…

…

Данд сидел прямо на ковре, под куполом и тряс, тряс, тряс головой, отфыркиваясь. Дядя устоял на ногах — шагнул назад, опершись на стол. Стоял молча, прикрыв глаза и сгорбившись — рука на столешнице чуть подрагивала, но он не упал, как я.

Задница болела — я отлетела назад, из носа текла кровь, и я швыркала, промакивая платочком — пальцы тряслись так, что кастовать плетения сейчас — самоубийство.

Внутри было пусто и глухо. И тихо. Блаженно тихо. Единственные эмоции, которые я ощущала — это боль, очень болела ушибленная попа, и немного вины.

Рука дяди на столешнице подрагивала до сих пор.

Но у нас получилось!

— Поздравляю, — голос дяди звучал ровно, так ровно, как гладь льда на лесном озере. — Теперь можно сказать, что родовой дар открылся в полной мере… Что ты чувствуешь?

— Ничего, пустоту, тихо, — я поднялась с ковра кряхтя, проверила ноги — не дрожат, и упала в ближайшее кресло.

— Ты можешь повторить так ещё раз?

— Нет, — я покачала головой. Обратный направленный удар удавался мне очень редко — практически никогда, слишком много нужно накопить внутри, чтобы отдать разом. Как только эмпатия подчиняется — уже на первых этапах контроль позволяет закрыться, перекрыть поток и не получать. Сейчас я не могла ничего.

— Нужно было оставить Акселя, — пробормотал дядя, оценивая, как Данд поднимается на четвереньки — его тоже хорошо приложило. — Ему бы не повредило…

Купол с брата он снял щелчком пальцев, подался вперед, поддержать сына, но тот так дернул плечом, что дядя отступил назад. Одарив меня на прощание гневным взглядом, в котором смешались ярость и унижение, Данд вылетел за дверь.

— О, Великий…

— Будь готова. В Керн едем после обеда. Форма одежды официальная, и да — он развернулся ко мне, — напомни брату, что в этот раз он должен вести себя прилично.

— Которому брату из? — произнесла я беззвучно.






* * *


Марша рыдала.

Точнее сморкалась, звонко и трубно, в уголок платка, совершенно не заботясь об этикете. После половины бутылки не самого плохого мирийского — я оценила взглядом — скорее осталась треть, ей стало совершенно всё равно.

Они сидели рядом — Марша и Фей, на пустой тахте, с которой я предусмотрительно убрала все шелковые подушечки с кисточками — пальцы Фейу то и дело вспыхивали рыжими языками пламени на кончиках. Если спалит тахту — не жалко, это убожество мне никогда особенно не нравилось.

— Ик… и он…, — ещё раз высморкаться, — … и я… а он… он…

— Да-а-а…, — Фей поддакивала, держа в руках следующий чистый платок — горка грязных уже высилась перед ними на низком столике.

— И он! Он!

— Скорпикс, — пробормотала я согласно, оттягивая столик носком сапога за ножку от тахты — Марша опять теряла контроль, а этот конкретный стол мне нравился.

— Скорпикс!!! — провыла она и снова трубно высморкалась — нос покраснел так, что придется накладывать плетения перед отъездом.

Фейу прибыла сразу после обеда, не переодевшись с дороги, прямо от портальной арки отправившись к нам вместе с дамами-дуэньями и сопровождением.

Где логика? Решила, что только я смогу разделить ее горе от потери Квинта? Или перед Фей-Фей можно плакать, потому что уже не раз теряла лицо, а перед подругами нельзя?

— У — у — у — у… сразу двое… — Марша начала вой по второму кругу и я поморщилась.

— Ужасно, просто ужасно, — Фей сидела рядом, чинно сложив руки на коленях и ругала Дарина вслух.

Когда они так спелись? Когда Фейу приезжала к нам, с ней возилась именно Фей — я скидывала это на нее?

Я мерила малую гостиную шагами из угла в угол, наблюдая, как уменьшается количество мирийского в бутылке — мне не наливали — режим, и нельзя ослаблять контроль перед церемонией, слушала в пол уха и думала о том, что хотят эти… умные-старые-представители-рода… алтарные хрычи!

Обещания, какие обещания? Белая лошадь для принцессы… танцевать? Квинт?

Фифу я выгуляла утром, и на шаг не подошла к стойлу Кис — Киса, танцевальные костюмы Нэнс должна была приготовить и упаковать… Дарин — с этим сложнее, нужно будет выбраться в Столицу. Хотя… он должен прибыть на церемонию сегодня вместе с отцом, но дядя вряд ли отпустит меня хоть на миг.

Я держу обещания! Что ещё? Троих детей? У меня пока даже мужа нет! Десять в Род?

— П-ф-ф-ф… — Я покусала губы.

Интересно, Данд и Винни зачтутся? Или эти десять нужно выбирать по каким — то особым признакам? Я буду приводить, а предки будут отказывать — и воротить нос?

— Что ты сказала?

— Ничего, — я улыбнулась Фей-Фей, — просто… п-ф-ф-ф-ф… какой козел…

— Да! Ик! Козел! Ик! — Марша опять трубно высморкалась, а я изучала балки на потолке — красиво перекрещиваются, Великий, ну вот за что это мне?

Сопровождение Фейу отвели в пристройку, и наверняка, они уже проедают наши запасы — Маги никого не оставит голодными. Дамы, прибывшие с Маршей, и сиры-охотницы, которых таскала за собой в качестве поддержки леди Тир сегодня схлестнулись в эпической битве за внимание дяди в большой гостиной.

Дядя позорно ретировался, свалив обязанность развлекать общество на Наследника. Дамы жрали наши пирожные и пили лучший чай, Марша… я покосилась на почти опустевшую бутылку… хлестала вино вместе с Фей. Не дом, а пристанище скорпиксов и псак.

— Ну как он мог! — Фейу трясла сегодняшним номером Имперского Вестника, где прямо на первом развороте в колонке светских новостей красовалась карточка пришибленного Дарина Валериана Квинта в компании двух хрупких сир, одетых по последней столичной моде. Помолвка или свадьба? — Гласил заголовок. Одна из леди претендовала на статус главной жены — именно она стояла справа с хищной и триумфальной улыбкой, второй достался более скромный приз — статус первой наложницы.

Я поддела газету пальцами, разворачивая к себе — вторую сиру статус Наложницы явно не радовал. Она не улыбалась.

— Сразу с двумя! С двумя!

— Нет чтоб с одной…, — поддакнула Фей не вовремя и Марша полыхнула гневным взглядом в ее сторону. — Я хотела сказать с одной — с тобой, ведь ты тоже была в Столице…

Квинта застукали накануне. В позе и виде, не приличествующем сиру. Наследнику и Высшему простили бы многое, но не в этот раз. Первая красотка была единственной дочерью Начальника казначейства Южного крыла, а вторая — дочь Трибуна из четвертого Легиона, расквартированного в Столице.

— Дочь Начальника казначейства Запретного города, выпускница столичной Академии, — опять взвыла Марша, — даже в этом ему повезло…

— Да, — поддакнула Фей-Фей.

— Нет, — выдала я тихо. — Это только кажется.

— С такой поддержкой? — Фей подчеркнула пальчиком имя Рода будущей счастливой леди Квинт. — Для них откроются многие двери…

— Или закроются. Там, где империалы, всегда интриги, ее отца могут подставить.

— Он преданно служит более двадцать зим, — скептически возразила Фей.

Я не стала напоминать ей, как долго старик Ву был одним из самых признанных мастеров — алхимиков в Империи. Тиры сыграли грязно, так грязно, что сейчас я почти была готова поверить, что подставят будущего тестя Квинтов именно они.