Араб Пётр Великий

 - Вы подразумеваете их отход от Римской церкви?
 - Да. И внутренние войны.
 - Я хочу напомнить вам, Питер, что вы добровольно шагнули в круг, избранных. Немногих, которым доверена охрана истинной цели Ордена и продвижения Ордена к ней.
 - Но я не знаю...
 - И не обязаны, - прервал меня Говард.
 - Ну, хорошо... Тогда ответьте на мой вопрос.
 - Хотим ли мы? - Переспросил Говард.
 - Да.
 Говард шагнул с дорожки Хэмптон парка и сорвал веточку молодого кипариса и понюхал её на сломе.
 - Раскола не избежать, но раскол расколу рознь. Тут я с вами солидарен. Надо создавать атмосферу непреодолимых противоречий и этот процесс форсировать не надо. Но Генрих торопится разрубить узел и войти в историю. Тут Уолси, хитрая лиса, вложил зерно гордыни. Он играет на противоречиях Империи и Франции, получая от обеих сторон дары.
 Война? Сколько их у нас было, Питер?! Внутренних и внешних. Вон, с франками сколько веков воюем. И с Империей. Со времён отсоединения от Рима. Нет пятилетия без войны. Война прекращается только для того, чтобы подготовиться к новой войне. Прекращается, Питер, а не заканчивается. Все хотят нами править. А что тут есть?! Мерзкий климат, да непокорные скоты и кельты!
 Мы дошли до пруда, заросшего кувшинками и пошли вдоль берега.
 - А во-вторых? - Спросил Говард.
 - Что, во-вторых?
 - Ну, во-первых вы сказали, а во-вторых.
 Я покраснел. Это я мог делать легко.
 - Во-вторых, сэр... Мне не ловко. Не думал, что придётся об этом говорить.
 - Раз сказали "А", говорите "Б".
 Я сделал несколько шагов и сказал:
 - Король хочет наследника, и я подумал, почему бы наследником трона не быть моему внуку?
 - Ха-ха-ха! Питер! Я всё же в вас не ошибся. В вас сочетается верность ордену с амбициями древнего рода. Сразу чувствуются ваши двенадцать поколений достойнейших предков. И подаёте вы свою дочь очень достойно. Даже покойный Стафорд ведёт... вел свой род по вторичной линии и только с 1194 года и считается лишь девятым бароном. А вы, насколько мне известно, приняли титул тринадцатого барона Аленкера? Примите мои соболезнования.
 
 - Да, Томас, только что мне пришло известие о смерти моего старшего брата Сиаму.
 - Я искренне считаю, что ваша дочь достойнейшая партия для короля Англии. И мне понятны причины вашего здесь появления. Когда вы сможете поменять гвардию?
 - Сегодня. Давайте так и сделаем. В вечерний королевский променад и поменяем. Вы ознакомились с регламентом гарда?
 - Да.
 - Мне помочь вам в организации охраны и секретариата? Вы же и его будете менять, как я полагаю?
 - Менять буду, но, если позволите, чуть позже. Пока мои секретари будут выполнять ту же работу, что и ваши. Параллельно.
 - Да. Там есть свои особенности.
 - Ещё вопрос, сэр?
 - Давайте.
 - Я просмотрел бумаги Бекингемшира и обнаружил купчую на двенадцать акров земли совсем рядом с Вестминстерским аббатством. Через речку от него. Мне сказали, что на земле стоит действующий монастырь и небольшая церквушка. Посоветуйте, как мне поступить?
 - Тут я вам плохой советчик. Эту землю Эдварду Стаффорду продал хитрый Уолси, а монахов выгнать не удосужился. Монастырь с довольствия снят пару лет назад, а раньше он был прикреплён к аббатству. Там ещё старая больница для прокажённых женщин имени Святого Джеймса глубоко в лесу среди болот стоит. Её от дороги не видно, и она действующая. Там вообще сплошные болота. Вы видели ту землю?
 * * *
 Нынешний Лондон располагался на островах и на болотах. Болота постепенно осушались каналами и мостились камнем. Острова так и оставались островами, постепенно обживаясь людьми. Темза разливалась широко и была намного мельче. Но для нынешних судов с осадкой менее трёх метров глубины во время прилива вполне хватало
 Вестминстерский дворец и аббатство находились на острове Торни при впадении в Темзу реки Тайберн. Мой участок земли находился в их междуречье. Северная протока Темзы была узкой и мелководной. На ней стояло два моста. Вдоль берега Темзы шла дорога с единственным мостом через Тайберн.
 Я переехал через мост и остановился, пропуская мимо себя кавалькаду строителей. Снова стоял сентябрь. Мой четырнадцатый сентябрь в этом мире.
 - Котсу! - Окликнул я старшего строителя.
 Ко мне подъехал всадник.