The Ones That We Love. Те, кого мы любим (СИ)
Тянь посмотрел на тумбочку справа от койки и увидел на той какой-то черный предмет.
— Что это? — спросил он врача и тот, проследив за его взглядом, расплылся в улыбке.
— Это вам от господина Хэ, — с этими словами, он подхватил с подноса мобильный телефон и передал его парню.
Разблокировав экран Тянь с удивлением уставился на прикреплённую к рабочему столу заметку. «Позвони, как придёшь в себя. Чэн». Он на автоматизме ткнул в список контактов, мигом соображая, что не помнит номер брата наизусть, и изумился.
Чэн сохранил всё необходимое: контакты Гуаньшаня, Цзянь И, Чжэнси, Цю Гэ…
— С пробуждением тебя, спящая красавица, — голос брата звучал радостно и, кажется, немного взволнованно.
— Чёрт, а ты хорош! — Тянь рассмеялся. — Спасибо за телефон.
— Считай это подарком на будущий день рождения, — усмехнулся Чэн в ответ. — Как себя чувствуешь?
— Отвратительно, — честно признался парень. — Сколько я тут валяюсь?
— Как и обещали врачи, всю неделю. Плюс, тебя ждут ещё пять дней на реабилитацию. В лучшем случае.
— Вот блядь, — Тянь потёр переносицу, и ему показалось, словно он трогает чужое лицо. — Как там Шань?
— О, ему сейчас есть чем заняться, — довольно ответил брат. — Вся неделя прошла в суете, но оно того стоило. Он сейчас с семьей.
— Серьёзно? — парень едва не сел на койке, но вовремя сообразил, что у него не хватит сил. — Ты вытащил его отца?
— Это было не так уж сложно.
— А как… мама? — чуть тише спросил Тянь.
— В клинике, здесь в Нанкине. Мы решили, что так будет лучше. Врачей из Пекина выписали сюда, чтобы ей было проще адаптироваться. Не переживай, мы делаем всё, что можем.
— Хорошо, — парень прикусил губу. — Вы разговаривали?
— Немного… — Чэн тяжело вздохнул. — Это будет трудно, Тянь, но я думаю, мы с тобой справимся.
— Справимся, — спешно выпалил тот и немного смутился. — Спасибо…
— Да брось ты, — Чэн хохотнул. — На меня свалились такие дела! Вся Триада будто обезумела. Но… зная, что с мамой всё в порядке, мне кажется, я могу свернуть горы.
— Знаешь, — Тянь набрался смелости, решив сразу сказать всё, как есть. — Брат, я больше не хочу быть частью Триады.
— Вот как… — чуть ошарашено ответил Чэн.
— Я помню, что ты говорил, будто это наша семья… Но я правда больше не хочу быть её частью, — парень нахмурился, пытаясь быстро подобрать нужные слова. — Я хочу быть частью нашей семьи, Чэн. Ты, я и мама. Понимаешь? А в целом мне бы хотелось просто жить в Нанкине, поступить в университет… Найти нормальную работу.
На том конце стало странно тихо, и Тянь даже отнял телефон от уха, чтобы проверить, не пропал ли сигнал? Но спустя несколько секунд он услышал тихий вздох.
— Я тебя понял, Тянь. И… спасибо тебе огромное за то, что ты сделал, чтобы это стало реальностью. У тебя будет всё, что ты хочешь.
— Ты имеешь в виду университет? — парень широко улыбнулся. — Нет, брат, я сам попробую. И поступить, и снять квартиру. И найти работу. Я хочу жить, как обыкновенный парень и иногда видеть маму и тебя.
— Не знал, что младший Хэ так повзрослел, — Чэн попытался перевести всё в шутку, но Тянь знал, что у них обоих сейчас отчаянно билось сердце.
Они никогда не говорили о чём-то настолько личном. О чужих стремлениях и мечтах. О совместных планах, о семье… А теперь это было их общей реальностью, и Тянь наконец-то чувствовал себя спокойным и счастливым.
Когда он договорил с братом, пришли врачи. После череды анализов, тестов и проверки у физиотерапевта, ему подали безвкусный больничный обед и разрешили отдохнуть.
Он уже мог вставать, но сил ещё было маловато. Удалось самому сходить в туалет и немного постоять возле окна, но голова начала опасно кружиться, и поэтому он прилёг.
Очень хотелось позвонить Гуаньшаню, но брат не уточнил, знает ли тот его новый номер. Ни с того, ни с сего в голову пришла озорная и глупая идея.
«Привет, красавчик, познакомимся?» — написал он и замер в предвкушении ответа.
«Вы ошиблись номером», — тот пришёл минуты через три.
«Да брось ты, я тебя видел в городе», — Тянь не отступил.
«Ты кто, блядь, такой?» — от этих слов в груди всё волнительно сжалось.
«Так ты не против познакомиться?»
«Иди на хуй, делать мне больше нечего».
«Ой, как же грубо! У тебя что, уже кто-то есть?»
Сердце колотилось, как ненормальное, от улыбки уже болели щёки, но Тянь не мог прекратить.
«Не твоё, блядь, дело. Что доебался?»
«Она красивая, да?», — парень заржал в голос, представляя, как Гуаньшань с красным лицом думает о нём в юбке.
«Уродливая, как ядерная война».
— А вот это что-то новенькое, — пробормотал Тянь, хмурясь.
«Зачем же вы вместе? Я куда лучше уродливой бабы»
«Люблю уродливых», — ответ сопровождался смайликом, показывающим средний палец.
«Чёрт, неужели у меня нет ни единого шанса?»
Тянь уже был готов сдаться и сказать, что это он, но на экране всплыло очередное уведомление.
«Выздоравливай, придурок».
Парень зажмурился, поднёс телефон к глазам близко-близко и перечитал ещё раз. А затем ещё.
«Ты, блядь, знал, что это я?!»
«Красиво я тебя развёл», — Гуаньшань отправил смеющийся смайлик, и Тянь многое бы отдал за то, чтобы увидеть, улыбается ли этот засранец в реальности.
«Чёрт, Шань, я так соскучился», — быстро набрал он.
Ответ не приходил какое-то время. Наверное, у рыжего была куча дел: в отличие от него, парень не разлёживался в больнице.
«Вечером позвоню».
От такого хотелось встать и пуститься в пляс. И похуй, что Тянь бы наверняка навернулся. Слабость исчезла, будто и не было, а счастье, кажется, готово было проломить грудную клетку изнутри.
— Гуаньшань, спасибо, что заехал в гости, — его отец прикурил. Уголёк сигареты на мгновение осветил осунувшееся лицо и мешки под глазами.
Мужчина спустился по ступенькам и первым толкнул дверь, ведущую из подъезда на улицу.
— Мама была так рада, — рыжий вышел следом и замер, не зная, как поступить. У него в кармане лежала пачка, но он ни разу не упоминал, что курит.
После сытного ужина он всегда чувствовал себя немного сонливо. Но в груди было тепло: будто кто-то поджёг там маленький, тёплый огонёк. Это, наверное, из-за мамы, Шань никогда не видел, чтобы улыбка на её лице держалась так долго. А смех? То, как они улыбались друг другу, как неловко, но уютно толкались на кухне?
Он, пожалуй, впервые был так сильно счастлив. И не только за родителей. Один коматозный засранец, наконец-то пришёл в себя и устроил ему шоу в привычном репертуаре. Это было забавно… Будто привет откуда-то из прошлой жизни.
Ему не терпелось услышать его голос.
— У тебя такой умиротворённый вид, — заметил отец, усаживаясь на лавочку.
— Какой? — рыжий отвлёкся от собственных мыслей.
— Влюблённый говорю, — мужчина усмехнулся.
— С чего ты взял?! — Шань мигом ощерился, и отец расхохотался.
— Именно поэтому, — отсмеявшись и вытерев слезинку в уголке глаза, ответил он.
— Ерунда какая-то, — рыжий продолжал хмуриться и смотрел в другую сторону.
— Не ерунда. Это здорово. Мне приятно знать, что ты работаешь и помогаешь матери. Живёшь сам, ведёшь хозяйство… У тебя ещё столько всего впереди…
— У вас с мамой тоже, — Гуаньшань посмотрел на отца.
Тот постарел и сильно похудел, но сейчас выглядел не в пример лучше дня, когда только вышел из тюрьмы. У него было время, чтобы прийти в себя, и мама старалась облегчить адаптацию к новой жизни, как могла.
— Я накоплю вам на отдых, — решительно заявил парень. — Куда-нибудь на Хайнань. Мама заслужила.
— Ты отличный сын, — мужчина посмотрел в сторону, и Шаню стало неловко.
— Я буду звонить пару раз в неделю, хорошо? — он сменил тему, чтобы больше не смущать отца.
Им ещё многое предстояло узнать друг о друге, и время здесь выступало в роли лучшего лекарства. Гуаньшань решил, что будет выдавать информацию о себе постепенно… а кое-что, возможно, не расскажет уже никогда.