Живи сейчас (СИ)
Уже на первом этаже ему пришлось остановиться: назойливый дежурный поинтересовался, куда же он так спешит? Отмазка о походе к медсестре сработала, но пришлось идти не в том направлении. Когда любопытный парень скрылся из виду, Тянь остановился и устало привалился к стене. Пытаясь унять бешеный стук сердца, он вытащил из кармана мобильный и смахнул пару уведомлений.
«Возле курилки», — написал ему рыжий.
«Я ушёл раньше», — напечатал в ответ Тянь.
«Что-то случилось?» — мгновенный ответ показался хорошим знаком, и у парня немного отлегло от сердца.
«Все окей, буду ждать тебя на стадионе», — он решил не искушать судьбу и быстро покинул здание школы.
Пересекая кампус, Тянь попытался отыскать глазами окно, в котором сейчас шло занятие по истории Китая. Вряд ли удалось бы разглядеть там Гуаньшаня, но почему-то подумалось, что последний мог увидеть его. Рыжий любил садиться возле окна, если представлялась возможность.
Конец января выдался отвратительным. Постоянно дул ветер и над городом двадцать четыре часа в сутки висела серая хмарь. Погода не способствовала хорошему настроению, а уж экзамены и подавно. К тому же Хэ Тянь, как огня, боялся визита предков. Мачеха подозрительно затихла, он звонил брату, но остался без какой-либо новой информации: Чэн работал и понятия не имел, какие у родителей могут быть планы.
На стадионе было пусто, в это время года все занятия проводились в крытом помещении, оборудованном под спортивный зал. Газон за складом инвентаря уже почти вытоптали, но администрация, вроде бы, закрыла на это глаза и не гоняла старшеклассников. Те, в свою очередь старались не мусорить и даже изредка убирали за собой окурки.
Тянь с наслаждением затянулся. До звонка оставалось десять минут. Чтобы дойти сюда требовалось еще пять, значит, Гуаньшань придёт через пятнадцать. Парень пробовал слушать музыку, но наушники создавали неприятный вакуум в голове, а звуки знакомых песен почему-то больше раздражали, чем радовали. В конце концов, он решил, что тихий шум ветра и отдалённые звуки машин гораздо лучше и всё выключил.
— Эй, — рыжий показался из-за угла так неожиданно, что Тянь даже вздрогнул. — Ты чего?
— Прохладно, — отрывисто бросил он. — Как прошёл урок?
— Скучновато, — в тон ему отозвался Шань и достал из кармана смятую пачку.
Тянь наблюдал за тем, как он прикуривает и затягивается. Казалось, слишком медленно. Целую вечность. Постепенно нарастающее напряжение выливалось в желание сделать хоть что-нибудь, но он пресекал собственные попытки мерить курилку шагами.
— Говори уже, — вдруг сказал Гуаньшань.
— Что, прости? — переспросил Тянь. В его голосе, видимо, послышалось искреннее замешательство.
— Вижу же, хочешь спросить, — рыжий тихо усмехнулся. — За каким хером попёрся к Шэ Ли, почему без меня, почему не сказал… Да?
Не сводя с него взгляда, он выпустил изо рта тоненькую струйку дыма. Хэ Тянь медленно кивнул, пытаясь уловить, куда движется их беседа.
— Я его знаю лет с двенадцати, и ты в курсе, как там всё было… — рыжий на секунду запнулся, — короче, сложно было. Сперва мне надо перед тобой извиниться, а потом уж…
— За что? — лёгкое удивление Тяня медленно переросло в тотальное замешательство.
— Это было некрасиво по отношению к тебе, — Гуаньшань перевёл взгляд на вытоптанный газон перед собой и крепко затянулся. — Этот ублюдок пырнул меня ножом, потому что я на него набросился и ударил. Да, он первый начал, но я мог бы и не обижаться на хуйню, которую он сказал, ведь эта сволочь говорила вещи и похуже. Однако перед этим он стоял рядом с тобой, и меня это напрягло. К тому же мы вроде как… были порознь, — слова давались рыжему тяжело, но он продолжал упрямо говорить. — Представь, что я почувствовал, когда увидел ублюдка за одним столом с тобой? У меня и так каша в голове творилась, а тут ещё и эта лживая мразь тебе улыбается. Блядь, — Гуаньшань брезгливо повёл плечом и посмотрел на тлеющую сигарету. — Хотел душу из него вытрясти вместе со всеми зубами. А у него нож оказался… Короче я был не прав изначально, и мне хотелось это прояснить.
— Ты Змею хотел сказать об этом? Что ты виноват, в том, что он пырнул тебя? — недоумённо уточнил Тянь.
— Да, потому что это честно. По крайней мере я хочу быть честным сам с собой. Пусть этот ублюдок думает, что хочет, но мне груз совести мешает, и я давно хотел от него избавиться.
В голове Хэ Тяня никак не укладывалась полученная информация. Тема разговора казалась абсурдной и никак не вязалась с тем, что он успел напредставлять, пока ждал рыжего.
— И я ещё кое-что добавил, — внезапно продолжил тот. — Пригрозил, чтобы он к тебе вообще не подходил, даже не пытался.
Мысль, что Шань таким образом пытался его защитить, согрела истерзанную тревогами душу, однако Тяню вмиг стало совестно.
— Как бы там ни было… — пробормотал он, — Раз уж на то пошло, то мне тоже нужно сбросить кое-какой груз совести. Иначе будет нечестно.
— В смысле? — настал черед рыжего удивляться.
— Наши со Змеем семьи знакомы, — Тянь сглотнул. — Отцы общаются по вопросам бизнеса, и нам приходилось сталкиваться в Гонконге несколько раз. Мы не общались толком, но потом мачеха приставила меня к нему в качестве репетитора по английскому и отказаться возможности не было, поэтому…
— Давно? — вместо всяких уточнений спросил Мо.
— Ещё с прошлого года, но мы уже давно не занимались… — Хэ Тяню показалось, что он звучит как трусливая жена, уличённая в измене. — Блядь, я такой мудак… Думал, что защищаю тебя, ведь этот ублюдок о нас постоянно спрашивал.
— Ну мне ты мог бы сказать, — слегка обиженно пробормотал Шань и затушил сигарету об стену.
— Говорю сейчас, потому что тогда было не совсем подходящее время, — признался Тянь, с грустью вспоминая дни, проведённые в Гонконге.
Они замолчали, кажется, впервые так надолго и одновременно. Просто стояли, прислонившись к стене и смотрели, кто куда: Шань на небо, а Тянь по сторонам, на высокий забор, на куски травы в вытоптанных проплешинах газона и птиц, которые пытались там что-то выклевать.
Он подумал: вот они открылись друг перед другом и это, казалось бы, хорошо, а всё равно вышла полная лажа. Парень чувствовал себя виноватым и за то, что Гуаньшань получил ножом, и за молчание насчёт общения с Шэ Ли. Всё будто связалось в тугой узел из неразрешимых противоречий и грозилось вот-вот придушить.
Наконец, Гуаньшань тяжело вздохнул и подался в сторону, будто намеренно столкнувшись с Тянем плечом. Тот обернулся и выжидающе на него уставился.
— Пошло оно всё к чёрту, а? — предложил рыжий, и парень насторожённо нахмурился. — Змей, мои комплексы, твои с ним тёрки, — Гуаньшань начал перечислять. — Это всё херня…
— Извини, — пробормотал Тянь, схватив его за плечи и крепко обнимая.
— Эй-эй, — рыжий почти сразу же выпутался из объятий, но его уши покрылись знакомым румянцем. — Сюда сейчас припрутся курить все, кому не лень.
— Да большинство домой попёрлось, холодно же! — парень махнул рукой, чувствуя, как тревога постепенно отпускает. — У тебя кстати, какие планы? — добавил он.
— В общем-то никаких, — Мо засунул руки в карманы толстовки и поёжился. — Мама работает.
— Хочешь, поедем ко мне? — предложил Тянь.
От сердца отлегло не сразу, а лишь когда они вышли за пределы школы и отдалились от основной дороги к метро. В переулках было не так людно, и поэтому они позволяли себе чуть более раскованное поведение: Хэ Тянь клал руку к рыжему на плечо и шёл рядом. Шань давно не возражал, разве что не обнимал в ответ, ведь так точно могли подумать лишнего. Он больше не вздрагивал и едва заметно прижимался к нему боком, отчего обоим становилось тепло и уютно. Шли молча, но такая тишина не казалась плохой, а скорее наоборот.
— В магазин зайдём? — Тянь обожал ежедневную рутину.
Ему нравилось бродить по супермаркету и толкать тележку, которую рыжий обыкновенно чуть ли не доверху наполнял всякими продуктами. Парню и в голову не приходило, как готовить те или иные блюда, а Шань знал и делал их очень вкусно, по-домашнему. Впрочем, его стряпню ценили все, и рыжему это, само собой, льстило, хотя он никогда не подавал виду. Однако Хэ Тянь не любил делить старания своего парня с кем-то ещё и втайне радовался, когда тот готовил лишь для двоих.