За краем Вечности (СИ)
— Да брось, пусть Гектор почитает, развлечётся, поскорбит об упущенных возможностях. Ему-то, небось, такие пикантные игры уже не под силу, — искорки смеха заплясали в капитанских глазах, а я цыкнула и покачала головой, еле сдерживая улыбку.
— Ха-ха. Очень смешно.
— Вот это мир испортился! Вместо того, чтобы пожалеть бедного несчастного Гектора, ей «очень смешно»! — театрально возмутился Джек, и они с Гиббсом обменялись похабными усмешками.
— Надеюсь, бумажка с Исла-Сантос тоже у тебя? — перебивая гнусный пиратский хохот, поинтересовалась я.
— Нет, — без обидняков отозвался Воробей. И, выждав секунду для драматичности, добавил: — В отличие от её содержимого. — Джек перевернул дневник лицевой стороной вниз и толкнул по направлению ко мне. Книжка подъехала по столешнице, приковывая взгляд к выцарапанным на обложке цифрам: «25°12′59.7″N». Предусмотрительный капитан, вероятно, ожидал подобного исхода, поэтому перенёс первую часть координат на обложку дневника, а сам дневник решил держать при себе — как-никак, вещь ценная — и в общем плане, и для него лично.
— Хмм… Значит, ты хочешь, чтобы мы отправились за Амулетом на этой шхуне? — и получив утвердительный кивок, немало подивилась: — А как же «Чёрная Жемчужина»? Не боишься оставлять её во власти своей экс-любовницы и её престарелого дружка-импотента?
— Дорогая, мы наилучшим образом избавились от… как ты там говоришь? «Конкурирующей организации»? Вот. Более того, чёрт знает, что ждёт нас на финишной прямой. Поэтому, если «Марко Поло» в ходе нашей экспедиции пойдёт ко дну, это будет не столь печально, чем если бы эта участь постигла «Жемчужину». Конечно, на моей чернокрылой красотке было бы сподручнее, но так карта легла. Отправимся сами. Поэтому, будь добра, достань вторую часть координат, что ты реквизировала у племянника мистера Стивенса.
Я без стыда запустила руку в декольте (уже устала стесняться всего и вся), и выудила на свет сложенный кусок пергамента, мокрый, как и я сама. Бумажонка легла поверх дневника. Воробей и Гиббс склонились над столом. Слишком много усилий — и моральных и физических, было положено на поиск злополучного клочка пергамента, поэтому, без сомнений, мандраж бил не меня одну. Я, затаив дыхание, медленно развернула края мокрой бумаги. Мы склонились над столом и на несколько секунд забыли, как дышать, после чего в недоумении переглянулись.
Только спустя полминуты, когда воздуха стало мало, и мы опомнились, под сводами каюты громыхнуло поражённое «Что за чёрт?!».
====== Глава XVI. Пепелище ======
Комментарий к Глава
XVI
. Пепелище
В напряжённой тишине было слышно безразличное жужжание мухи, что вилась над нашими головами, будто тоже пытаясь заглянуть в клочок пергамента. Он достался такими неимоверными усилиями, в ходе которых едва ли не пришлось пожертвовать своими моральными принципами — а результат, развёрнутый на столе пред нами, вызывал лишь настойчивое желание побиться башкой о край столешницы.
Джек протяжно выдохнул, сжал в кулаке край пергамента и зажмурил глаза, словно пытался приглушить желание застрелить кого-нибудь от негодования. Опасаясь, что он таки не сможет удержать внутреннего демона, я опасливо отодвинулась в сторонку, не желая попадать под горячую руку. Воробей откинулся на спинку стула.
— Зараза, — сказал он ни жалобно, ни злобно; сказал, как факт, сам собой разумеющийся.
— Гхм, Джек, — мистер Гиббс неловко повертел бумажку на столе. — Что это за дьявольский манускрипт?
Вместо ответа Воробей лишь откинул голову назад и надвинул шляпу на глаза.
— Не расстраивайтесь, мистер Гиббс, — я дружественно похлопала того по плечу. — Вы здесь не самый бестолковый. — Однако, желая поддержать, несвоевременно заметила, что наоборот брякнула нечто невежественное и прикусила язык; внешне никак не выдала неудобства и лишь водрузила локти на стол и закрыла ладонями лицо. — Я тоже не понимаю. Совершенно ничего, — гнусаво пробормотала я, поглядывая на пергамент между пальцев. Бумажка, лежащая на столе, в корне отличалась от той, что когда-то была найдена нами у мистера Орландо Моретти. Вместо чистого листа, на котором невидимыми чернилами должна быть выведена надпись, пергамент был расчерчен бледными линиями и надписями на каком-то неизвестном, странном языке. К счастью, чернила оказались лучшего качества, чем в дневнике Розы Киджеры и, побывав в воде, они не размазались до неприличия. Впрочем, погоды это не делало. Если придумывать какое-то определение пергаменту, то можно назвать это гордым именем «карта». Хотя язык еле поворачивался произнести это слово по отношению к изображённому на листе.
Близко к краям бумаги шла искривлённая линия берега. Внизу она образовывала относительно ровный полукруг, а наверху было два витиеватых мыса, между которыми раскинулся большой залив. Формой остров напоминал голову с двумя рогами (Неужели, своему дьявольскому названию Исла-дель-Диабльо обязан всего лишь формой?). Почему же я решила, что это именно Остров Дьявола? Понятия не имею. Но если после всего пройденного это оказалось бы не так, я бы уж точно кого-нибудь придушила в порыве эмоций.
Остров был покрыт несколькими крупными галочками, будто ребёнок пытался изобразить горы. Ближе к одному из мысов была начерчена почти идеальная парабола, над и под которой торчали ещё две галочки. В углу карты было изображено странное, уродливое существо — вероятно, какой-то древний примитивный божок. С его обезьяньей вытянутой морды смотрели два крохотных кругляшка-глазика, а из приоткрытой зубастой пасти вился длинный змеиный язык, который дважды обвивал маленькое тельце, сидящее на корточках, а внизу сплетался со львиным хвостом. В маленький кенгуриных ручках он держал зеркальце, в котором застыло отражение островка. На его голове торчали два бесовских рога — чуть ли не больше всего тела — на кончиках которых, как кисточки на рысьих ушках, изображались два маленьких огонька.
Половину береговой линии окружали какие-то странные письмена. Каждые три слова отделялись от других трёх недлинной прямой чертой. Буквы, схожие с латинскими, всё же не были ни английским, ни каким-либо другим известным нам языком. И никаких цифр, никаких координат!
— Либо составитель над нами посмеялся, либо Фридрих Стивенс нас надурил и вручил вовсе не ту бумажку, — заключила я. — Это уж точно не вторая часть координат Острова Дьявола, — я схватила лист и поднесла к глазам, но ничего нового узнать не удалось.
— Это заметно, — ехидно отозвался Воробей.
— Угу. И что же ты намерен делать дальше, а, великий изобретатель? — я опустила карту и пытливо взглянула на Джека. — Надеюсь, не возвращаться к Фридриху за пояснениями?
— Нам в Пуэрто-Плата путь заказан. Более того, у нас прибавился ещё один соперник.
Я непонимающе моргнула. Джек снизошёл до пояснения:
— Сама посуди: Кристиан Стивенс говорил, что у него есть ещё один «достоверный источник», у которого вторая часть координат. Естественно, он говорил о своём племяннике, жертве зелёного змия, Фридрихе. А если верить моему старому доброму старпому, он как раз направляется в Пуэрто-Плата, к нему, — Джек одобрительно похлопал Гиббса по плечу. — После того, что ты натворила с Фридрихом, он, безусловно, вконец расстался с женой и наверняка отправится с дядюшкой Кристианом. Не оставлять же тебя неотомщённой…!
Я красноречиво изогнула бровь.
— Я натворила? — естественно, Джек не сказал ожидаемого «Хорошо. Мы натворили», и быстро закивал.
— А более того, я считаю, что либо Барбосса, либо Анжелика тоже работают на него. Правда ведь, странно, что три организации ищут один артефакт в одно и то же время? Вот что, — Джек поднялся из-за стола. — Пока мы не можем расшифровать эту бумажку, отправимся на Кайо Дель Пасахе. Скажи рулевому, Гиббс.
Пока тот отправился исполнять просьбу, я поинтересовалась:
— Кайо Дель Пасахе? Никогда о таком не слыхала.
— Не удивительно. Маленький островок недалеко от Кубы. Когда-то там жила небольшая община. Деревенька, можно сказать. Сохранилась ли она до нынешнего дня или нет — чёрт знает.