Нарисуй Италию

Отбежав на квартал от дома, Нелли замедлилась и перешла на ходьбу, а потом и вовсе побрела, едва переставляя ноги. Голова очистилась от мыслей и напоминала пустой колокол, гудящий от долгого и неумелого использования неопытным звонарём. Перед глазами стояло разгневанное лицо отца и пьяный расфокусированный взгляд мамы.
Такой потерянной, одиноко бредущей по ночной улице Алексей и увидел Нельку. Скользнул поверхностно взглядом и хотел отвернуться. Узнавание пришло через секунду, когда свет от фонаря выхватил зелёную макушку.
Сегодня вечером он забрал машину из ремонта. В мастерской наконец выяснили, что с электроникой, и почему автомобиль глохнет, когда ему вздумается. Теперь прогулки стали длительнее и перенеслись за пределы Краснодара. Едва вернув машину, Алексей направился к морю. Бродил по пляжу, искупался в довольно прохладной майской воде, немного освежил мысли. О странной девушке не вспоминал, но стоило её увидеть вот так бредущей по ночному городу, на его губах обозначилась улыбка. Правда почти сразу она потухла. В сердце закралось тревожное предчувствие. В движениях, во взгляде незнакомки читалась не просто печаль – боль. Она напоминала поломанную куклу.
Он вырулил к тротуару немного впереди, предугадав траекторию движения незнакомки, заглушил мотор и вышел из салона. Опёршись бёдрами о капот, ждал, когда она приблизится. За несколько шагов до того, как они поравнялись, Алексей разглядел на её щеке огромный синяк и кровоточащую губу. Вышел вперёд и преградил путь.
– Я отвезу тебя в больницу.
Нелька не остановилась, пока не упёрлась лбом в тёплую преграду, только тогда подняла взгляд.
– Иди на фиг.
Она отступила на шаг назад и попыталась его обойти.
Алексей остановил её, мягко коснувшись предплечья. Увидел, как скривилось её лицо, и убрал руку. Нелька обошла его, и снова побрела по тротуару. Он оглянулся и сразу же увидел на белой футболке неровное красное пятно. Догнал в три шага и снова преградил путь.
– Потом можешь посылать меня куда угодно, но сейчас я отвезу тебя в больницу.
Нелька сощурилась, пытаясь разглядеть неожиданное препятствие, и даже не удивилась, увидев изумрудные глаза. У хозяина этих глаз оказался очень приятный голос, если бы этот тембр можно было нарисовать, она изобразила бы его бордовой краской, с примесью шоколадного оттенка. Только вот сейчас ей никого не хотелось видеть и носителя бордового голоса в том числе.
– Слушай ты, рисовательная морда, отстань от меня.
Алексей протянул руку и осторожно отвёл в сторону зелёные пряди. Тот, кто её ударил, не пожалел сил. Припухшая в ссадинах щека смотрелась страшновато, но покрасневший от лопнувших капилляров глаз и разбитая губа, выглядели ещё хуже.
– Поехали в больницу, не знаю, что у тебя со спиной, но лицо точно нужно обработать.
Нелька устало вздохнула.
– А поехали. Можешь меня куда-нибудь увезти и забрать в рабство.
Алексей осуждающе покачал головой.
– Приёмного покоя с тебя хватит. Что со спиной?
– Кошки драли.
Он вернулся к машине и открыл дверцу, приглашая сесть.
– Сидеть сможешь? Или лучше ляжешь на заднем сиденье?
Нелли приблизилась к автомобилю, взялась за край дверцы.
– Я же тебе весь салон перепачкаю. Будешь потом полиции объяснять, что это не следы маньяческого хобби.
– Садись. Как-нибудь разберусь с полицией.
Нелли послушно села, но на спинку не откинулась, упёрлась локтями в колени. И снова занавесилась волосами.
Алексей обошёл машину и опустился в водительское кресло. Завёл мотор, неосознанно прислушался к его неровному гудению, опять что-то тарахтело, вырулил на дорогу. В сторону попутчицы намеренно не смотрел.
Она первая нарушила тишину.
– Куда мы едем? Одну больницу точно проехали. Всё-таки маньяк, да? Это было бы закономерное окончание удачного дня.
– У меня друг работает в приёмном покое, сегодня на смене. К нему и едем.
Алексей набрал номер Кости и быстро описал ситуацию. Тот сначала выругался, посоветовал обратиться в полицию, а потом вздохнул и согласился осмотреть находку Алексея.
 
Какое-то время ехали молча, Алексей время от времени поглядывал в сторону странной попутчицы. Сейчас она мало напоминала самоуверенную хулиганку, слопавшую его завтрак. Она не плакала, не вздыхала, просто замерла, как стоп-кадр.
– Как тебя зовут?
– Ефросинья, – не поворачивая головы, откликнулась она. – Или Мирабела. Нет, погоди – Клотильда. А тебя?
– Алексей.
– Да ты, походу, скучный тип, Алексей. А по отчеству?
– Евгеньевич, – коротко ответил он и снова обернулся к дороге.
Машина въехала на территорию больницы. Алексей набрал номер Кости, быстро переговорил с ним и повернулся к спутнице.
– Он просто тебя осмотрит. Но может всё-таки поехать в полицию?
Нелли нахмурилась.
– Он?
– Врач. Константин. Отчество не знаю. Никогда не спрашивал.
Алексей вышел из салона, пока обходил машину, Нелли выбралась из автомобиля самостоятельно, чуть кривилась, но стояла вполне устойчиво.
– Не нужно в полицию. И вообще мне в больнице нечего делать. Синяк и ушиб. Заживёт как на собаке.
Алексей направился в сторону освещённого холла, но, не заметив движения, оглянулся.
– Не упрямься. Мы уже здесь. Пусть врач посмотрит, а потом я отвезу тебя домой.
Костя вышел им на встречу, не высовывая рук из карманов белого халата, сдержанно кивнул.
– Пойдём.
Нелли нехотя поплелась за Алексеем, всем своим видом демонстрируя нежелание тут находиться.
Пропустив посетителей вперёд, Костя закрыл дверь и развернулся к Алексею.
– Ну и что у нас тут? Кто-то любит пожестче и не рассчитал силу?
Нелли хмыкнула, от улыбки, чуть подсохшая губа снова закровоточила.
В комнате витал легко узнаваемый запах больницы: коктейль из лекарств, страха и боли, с едва ощутимыми нотами надежды. Костя вымыл руки, тщательно вытер их полотенцем и указал взглядом на кушетку.
– Ты садись сюда, а ты, – он кивнул Алексею, – вот на тот стул у стены. Как тебя зовут?
– Нелли.
– Клотильда тебе больше подходит, – отозвался Алексей из угла, в который его усадил друг.
Костя приблизился к Нелли, убрал волосы за уши и осмотрел её лицо.
– Н-да. Попахивает рукоприкладством. Кто это тебя так приласкал?
Нелли скривилась.
– Это, доктор-врач, не ваше дело.
– Больно?
– Нет, блин, щекотно, – ухмыльнулась Нелька, демонстрируя кровавые разводы на зубах.
– Я бы на твоём месте активно не скалился, губа и так разбита. Глаз видит?
Нелли моргнула несколько раз.
– Уже лучше, но веко мешает.
– Ещё бы. Такой пельмень.
Он коснулся скулы, заглянул в зрачки.
– Холод и покой.
– Я тоже так лечить умею, – осклабилась Нелька.
– Ты лучше её спину посмотри, – напомнил Алексей.
Костя отступил на шаг от кушетки.
– Поворачивайся.
Нелли медленно встала, взялась за край футболки и, потянув вверх, задрала выше лопаток. Пропитанная кровью ткань прилипла к коже и поддалась не сразу.
Алексей привстал, чтобы увидеть исполосованную спину Нельки. Правую лопатку, прямо над перемычками топа, пересекали три глубоких пореза. Зрелище не слишком приятное, а на светлой коже – уродливо-контрастное.
Костя оглянулся через плечо, поймал сердитый взгляд Алексея и многозначительно приподнял бровь.
– Нелли, тебе придётся раздеться. Выпроводить Лёху?
– Я прям голая буду?
– Топик нужно снять. Обработаю раны и скреплю края. Шрамы, скорее всего, останутся.
Нелли повернулась к Алексею, несколько секунд они смотрели друг на друга пристально, не моргая. Нелли сдалась первая, часто захлопала ресницами, скидывая оцепенение. Кому сказать, о чём она сейчас думала, не поверят. Хотелось нарисовать его снова, но уже с улыбкой.
 
– Выйти? – переспросил он.
– Выйди.
Алексей кивнул и вышел за дверь.
Через полчаса из кабинета выглянул Костя.
– Всё, можешь забирать свою беспокойную подругу. Игрища вам пока противопоказаны, пусть спина заживёт.