Директива 22 (СИ)
– Спасибо, – говорю я и собираюсь было распрощаться, но внезапно торможу сам себя. – Хотя нет. Можете помочь. Вы не могли бы мне найти кое-что по обществознанию применительно к негуманоидным расам?
– А конкретней?
– Кицилосы.
– Сейчас, – кивнул он и шустро убежал к себе за терминал. Через пару минут на терминал передо мной начинают приходить ссылки – их достаточно много, и библиотекарь явно постарался – они даже аккуратно аннотированы и снабжены рубрикаторами.
Я читаю – упрямо, настойчиво, потому что в Управлении читать практически невозможно, то и дело приходится куда-то бежать, а дома я уже и не захочу, скорее всего: на один вечер посвященный ударному труду приходится четыре-пять тех, когда я лежу на кровати с гитарой и ору песни глухому потолку. Почему глухому? Да оглох он от моего ора, вот почему.
Кицилосы, как я и помню, описываются как методичная, педантичная, внимательная к деталям и совершенно не способная к импровизации раса. Все их развитие – череда последовательных маленьких улучшений, следствие невероятного перфекционизма и упрямства. Никаких прорывных шагов по наитию, никаких скачков – все четко, все спланировано, везде подстелена соломка на случай сбоев. У них есть свои пилоты и даже несколько пилотных школ, которые удовлетворяют потребности расы в собственных пилотах. Но на общеальянсном рынке труда они не слишком ценятся – все таки, методично и по правилам может вести и автопилот, а живой «водитель» нужен именно для импровизации и способности быстро и правильно среагировать в неожиданной критической ситуации, но почему же тогда целая транспортная империя нанимает только их? В самом деле из-за того, что финансист смежной конторы – этот Лсинн – кицилос? Что он тогда крутой представитель своей расы?
У нас нет на него нормального досье – то, что прислали из Созвездия – очень краткое и на собственном языке кицилосов. Не удивлюсь, если он сам его и написал. Автоматический переводчик не сообщил нам ничего особенного: родился, учился на Кицсилле, по приглашению как талантливый студент отправился в только-только созданную Академию в Созвездии, учился снова, получил место бухгалтера в одной конторе, название которой нам ни о чем не говорит, потом в другой и, наконец, в Фонде.
Я вяло ищу хоть какую-то информацию по этим конторам и внезапно брезжит небольшой такой просвет: контора номер два, в которой трудился Лсинн, оказывается адвокатской – и связанной с достаточно шумным делом «Трек-Аваланша» в Альянсе, когда «Трек» подавал в суд за порчу имущества протестующими работниками космопорта. Это было давно, и информация достаточно бесполезная, но я, по крайней мере, получаю представление о взаимосвязях и очередном не слишком нужном куске головоломки. В конце-концов, мы и так знали, что «Трек» и «Фонд» связаны сильнее, чем это видно официально, Кирс-ло-Лланнренн сам нам это спокойно сообщил.
Так и не обретя прозрения, я накопировал себе избранных материалов, чтобы о них подумать еще разок и как-нибудь по-другому, после чего отправляюсь обратно в Управление. Как раз в библиотеку прибыли наши кибербезопасники во главе с неизменным Ладом, так что я, фактически, сдаю пост из рук в руки.
Кин и Дип уже вернулись, и у Кина такой вид, словно он хотел бы покурить, но при Дипике стесняется, и не может придумать оправдание, чтобы быстренько удовлетворить свое пагубное пристрастие на улице. Так что он просто уныло жует крекеры, судя по количеству крошек вокруг, – один за одним.
– Я так понимаю, у нас у всех не слишком удачный вышел день.
Дип махнула на меня рукой из-за своего терминала.
– Хуже всего день у Кольбейна, – сморщил нос Кин, отряхивая руки от еды. – И он дал нам об этом знать.
– А что у него?
– Деньги вернули сегодня. И Тир, конечно же, в самых куртуазных выражениях однозначно требует прекращения любых расследований в адрес Фонда и компаний Созвездия, так как, по его словам, действия Фонда показывают добрую волю этой прекрасной организации, и подтверждают, что перевод денег на их счета был грязной попыткой бросить тень на честных людей и доброе имя Созвездия.
– Однако?
– Однако Старик сопротивляется. Вернее, пока что старательно уходит от ответа и готов уже сожрать нас, если мы в самое ближайшее время не предоставим ему верибельной версии произошедшего.
– А что с этими деньгами, – уточняю я. – Вроде, там что-то было в проводках, что было прямо-таки мимо? В смысле, концов не могли найти. Какие-то снятые в драгметаллах, потом откуда-то положенные на счет? Установили все соответствия?
– Нет, там так и дыры. Но суммы совпадают, и Фонд признал эти деньги нашими.
– А мы их нашими признали?
– Конечно, кто же от денег отказывается, – фыркнула Дип со своего места.
– Мне тоже это все не дает покоя, но ты помнишь – там все записи с камер ломбарда и офиса МФО подтерты. Работа Коды, не иначе.
– Кода, Кода, везде Кода, – ворчу я. – Скоро мы смену галактических ветров будем на него списывать.
– Кстати, Кода, – задумчиво подала голос Дип. – Мы проверили заказы ему. А если проверить его заказы? Допустим, он не сам по этим делам бегал. Почему у него может не быть хотя бы что-то в выданных заданиях?
– Умничка, – похвалил ее Кин, и в этом я с ним согласен. Как мы так прозевали этот момент? – Проверяй.
– Есть, шеф, – бодро отрапортовала она и углубилась в поиски.
– Еще предложения, вопросы, светлые идеи? – перечислил Кин без особой надежды.
– Я почитал про кицилосов. Никаких очевидных причин набирать пилотов из них нет, так что тут глухо.
– Я запросил связь с представителем Альянса на Кицсилле – он завтра должен нам позвонить по межпространству. Он-то наверняка сможет хотя бы предположить, в чем тут дело.
– Будем ему премного обязаны, – и я в самом деле так думаю, потому что я толком даже мысли кициллоса прочитать не смогу, если что.
– Пусть работают – не одним же нам страдать. Собственно, Старик сам обещал кому угодно в Альянсе надрать задницу, если это поможет докопаться до правды. Его, кажется, сильно бесит Тир.
– И всегда бесил, – пожимаю плечами я.
– Но ведь это он руководил операцией по его спасению?
– Номинально. И это не означает, что Тир ему хоть сколько-нибудь нравится, и что он не макнул бы Тира с головой в какое-нибудь изрядное гавно.
– Высокие отношения!
– Политикам вообще тяжело. Поэтому я, собственно, и совершенно не хочу в политику. Мне совершенно не подходит необходимость улыбаться тем, кому хочешь перегрызть горло.
– Да, я помню, ты у нас любишь стрелять в людей.
– Есть! – радостно заявила, привлекая наше внимание, Дип. – Полного совпадения, конечно, нет, но просто совпадения – есть! На время пары изъятий приходятся курьерские задания, брали их разные исполнители. Им всем гарантировали анонимность и непопадание на видеофиксацию в помещении, требования: наличие бликового затемнителя у себя и машины для защиты анонимности на улицах, предоставляются верибельные ложные идентификаторы для получения и внесения средств… в общем, все, конечно, хорошо продумано, но… мы можем достать этих людей.
– И как? Вряд ли тебе выдадут сведения на них из базы этого аукциона.
– Конечно, нет, но у меня есть аккаунт, спасибо нашему другу Свифту, и я могу создать примерно такое задание. И предложить его тем же ребятам, которые делали это все для Коды.
– Делай, – обрадовался Кин. – Тут то мы их, голубчиков, за задницы-то и возьмем.
– Не слишком надейся, – предупреждаю я. – Сомневаюсь, что Кода так просто оставил бы нам ценный хвост.
– И на солнце бывают пятна, и даже самый умный и крутой преступник рано или поздно должен проколоться, – не согласился со мной Кин. – Не обязательно здесь, не обязательно сейчас, но рано или поздно он проколется, и мы найдем, где он прокололся. Обязательно.
Мне бы его веру – лично мне Кода уже начинает казаться каким-то призраком банковской сети, или целым набором хитрых, удачливых, злонамеренных призраков. И еще меня напрягает, что я не могу вспомнить, где еще я слышал голос того парня на бронефлаере там, где нас с Сорелем так яростно гоняли по площадке сноса.