Училка недобитая (СИ)

— Анна Сергеевна, проходите, — мужчина поднялся и жестом указал ей на кресло перед своим
столом. — Присаживайтесь.
— Благодарю. Вы хотели видеть меня?
— Да, у меня есть к вам предложение.
— Звучит интригующе, — Валеева откинулась на спинку.
— Вы не хотели бы продолжить работу у нас?
— То есть?
— Я понимаю, что вы учитесь на дневном отделении, и это сложно совместить, но мы могли бы
найти несколько часов, которые будут удобны вам. И я хотел бы, чтобы вы проводили
дополнительные занятия с отстающими учениками, — Степан Николаевич выжидающе посмотрел на
девушку.
— Ох, неожиданно. Мне надо подумать, — Валеева замялась.
— Я понимаю. Но, знайте, моё предложение будет в силе до двадцать пятого августа. Именно до
двадцать пятого мы набираем сотрудников в штат.
— Спасибо за предложение, я действительно привыкла к ребятам.
— Открою вам тайну, Анна Сергеевна.
— Какую?
— Именно с подачи учеников мне в голову пришла эта идея. Я не буду называть имён, но группа
старшеклассников очень бурно и оживлённо расхваливала вас в этом самом кабинете, поэтому я и
решил лично поприсутствовать на уроке. Могу сказать, что я остался восхищён вашей работой.
— Спасибо, вы заставляете меня краснеть, Степан Николаевич, — Аня и в самом деле смутилась.
— Я надеюсь, что вы примете моё предложение.
— Я подумаю, — рыжуха поднялась и кивнула. — Я могу идти?
— Конечно. Всего доброго, Анна Сергеевна.
— До свидания.
Глава 33
— Ой, извини! — Катя виновато потупилась, наступив уже в который раз на ногу Антону.
— Остроумова, — блондин устало вздохнул, — если ты отдавишь мне ноги, то придётся ещё раз
менять партнёра.
— Прости.
— Проехали. Давай заново, — улыбнувшись, Тимошин закружил девушку в танце, уверенно ведя её
по паркету актового зала под тихую музыку вальса.
На удивление чувствовал он себя прекрасно, ничего не болело и нигде не тянуло. Может, причиной
тому был его вчерашний порыв, точнее срыв, абсолютный соскок с катушек, когда он терзал под
собой тело Глеба, сминал пальцами его кожу и с силой вторгался в него, действуя инстинктивно, как
животное. Но он не жалел о содеянном, ему не было стыдно, и он был готов ещё не раз повторить, снова и снова вспоминая протяжные глухие стоны и рычание, заполняющее кухню.
Приятное тянущее тепло стало концентрироваться в паху, и Антон отпрянул от Кати.
— Прости, кажется, достаточно на сегодня.
— Ты устал?
— Ага.
— Сходим куда-нибудь? — девушка улыбнулась.
— Можно, почему нет? — старшеклассник выключил музыку, взял с колонки ключи от зала и
кивнул на дверь. — Пошли, я давно не был в Патио, с удовольствием съем пиццу.
— О, я только за! — девушка просияла, а Тимошин мысленно понадеялся, что она не
напридумывает себе чего-то лишнего, кроме приятельского ужина, на который ему, кажется, придётся угрохать часть денег, старательно зажимаемых для пьянки после Выпускного.
На выходе они столкнулись с Аней, торопливо спускающейся по ступенькам с крыльца.
— Анна Сергеевна! — голос Тимошина заставил её обернуться.
— А вы чего так поздно?
— Репетировали вальс, — устало вздохнула Остроумова, — а вы?
— Меня Степан Николаевич задержал.
— Всё в порядке? — блондин пристально посмотрел на практикантку.
— Да, всё отлично. Вы куда сейчас?
— Решили перекусить зайти, — как можно небрежнее ответил парень, пожимая плечами. — Не
хотите с нами?
— Нет, мне ещё проверить кое-что нужно, — Валеева поймала свирепый взгляд своей ученицы, и по
её спине неприятно проскакали мурашки. Складывалось ощущение, что ответь она согласием, и её
порвали бы в ту же секунду на мелкие лоскуты.
— Жаль, — Антон не заметил переглядываний двух девушек. — Тогда мы пойдём.
— Тимошин?
— А?
— Глеб через полчаса заканчивает смену.
— И?
— Да так, — Аня обогнала школьников и, выйдя из ворот, повернула к остановке.
— Кто такой Глеб? — Катя дёрнула парня за рукав рубашки.
— Он наш общий знакомый, — старшеклассник двинул плечом, показывая, что говорить на данную
тему не намерен.
***
 Глеб выскочил из машины, чтобы купить минералки, потому что в горле пересохло. Работа в такую
духоту сказывалась, ему отчаянно хотелось принять душ, поесть и влить в себя ледяной воды. Он
замер, взглянув краем глаза на ту сторону дороги. Он не мог ошибиться. Что Антон делал в этом
районе, если его школа находится в другом? Что он вообще забыл возле станции да ещё и с какой-то
девкой, приклеившейся к его руке? Прищуренным взглядом студент проводил парочку в двери
ресторана и, включив сигналку, рванул к светофору. Ребячество? Ревность? Желание устроить
скандал? Да, чёрт возьми!
— Здравствуйте. Вам зал для курящих или нет?
Усмехнувшись, Савкин протянул:
— Для курящих.
— Прошу за мной, — официантка, качая бёдрами, скользила между столиками.
Как он и ожидал, Тимошин со своей вешалкой был именно в том зале и уже с наслаждением
затягивался прикуренной сигаретой, пока девушка листала меню. Устроившись через столик от них
так, чтобы блондин не мог его видеть, Глеб сразу заказал пиццу с морепродуктами и крепкий чёрный
кофе.
В ожидании своего ужина Савушка сверлил яростным взглядом спину любовника, прикрытую
одной из его любимых рубашек, придающих старшекласснику неряшливый, но безумно сексуальный
вид. Уже наименованная шатеном сучкой Катя потянулась вперёд, что-то щебеча и смеясь, и
невзначай коснулась руки отличника, но он торопливо одёрнул её, заслужив довольную улыбку
студента. Остроумовой уже принесли её сок и салат, и Савушка морщился, наблюдая, как она играет
языком с соломинкой, пытаясь привлечь внимание партнёра по танцу.
Антон сосредоточенно изучал свою пиццу, уткнувшись в тарелку и задумчиво вертя в пальцах
вилку. Может, Валеева была права, и зря он согласился на этот ужин? Аня даже не намекала, она
практически прямым текстом сказала, где его место, и он понимал, что совсем не против оказаться
сейчас рядом с Савкиным, каким бы придурком тот не был. Но ведь они договорились, что
встретятся завтра, да и совестно как-то было: он такими темпами скоро совсем переселится к своему
любовнику.
Катя неожиданно резко поднялась, обошла стол, намереваясь пересесть поближе к объекту
соблазнения, но зацепила свой же стакан сока, и вишнёвого цвета жидкость благополучно пролилась
на светлую рубашку.
— Чёрт! — Тимошин дёрнулся, растерянно посмотрел на испуганную девушку и мягко улыбнулся.
— Всё в порядке.
— Прости, пожалуйста! Я вытру! — Остроумова схватила салфетку и с усердием начала тереть
пятно, усугубляя положение несчастной рубашки, чей хозяин едва ли не со слезами на глазах
провожал её в последний путь, выглядывая из-за своего столика.
Одну из любимых тряпок было жалко, но это чувство быстро сменилось яростью, когда Глеб
увидел, что девица прикасается к телу, которое принадлежит только ему.
— Кать, хватит, не надо, — блондин встал. — Извини, я на минутку, — развернувшись, он двинулся
к туалету, но замер уже через пару шагов, заметив тяжелый взгляд, устремлённый прямо на него. —
Глеб… — одними губами прошептал он, но, быстро справившись с эмоциями, выпрямился и пошёл
дальше, будто ничего не произошло.
— Пожалуйста, ваш заказ, — официантка, широко улыбаясь, приблизилась с подносом к столику
Савушки.
— Спасибо, — парень буркнул, схватил салфетку и поинтересовался: — Можно ручку? Благодарю,
— кивнув, быстро начиркал: «Топай домой и не вздумай трогать то, что тебе не принадлежит».
Оскалившись, он протянул записку официантке и указал на Катю:
— Будьте добры, передайте той девушке, и не нужно говорить ей, кто автор послания, —