Ты будешь моим светом (СИ)

Люциус ощущал колебания эмоционального фона Северуса. Это была конкретная ‘каша’. Вот же, мужчина сам душой тянется к нему. Такая сладкая эмоция. Малфой отлепляется от стола и неуклюже приседает рядом с другом, пытаясь развернуть лицо того к себе. В воздухе запахло возбуждением. Да не может быть! Вот же, Северус вроде бы принимает его, но резкий толчок в грудь заставляет аристократа потерять равновесие и приземлиться прямо на пятую точку. Не будучи умудренным большим опытом в искусстве эмпатии, Малфой мигом закипает. Он решает, что Северус трусит и врет. Последние события выжали из блондина все соки и он ‘взрывается’:
- Север, да ты придурок, – орет он. (Благо они позаботились о щитах тишины на дверях библиотеки). – Что за идиотское поведение? Дрожишь, пихаешься. Да когда ты от меня так шарахался? Ну извини за тот поцелуй, я просто… Растерялся от твоего рассказа и не знал, как выразить, что ты мне нужен. Подумаешь, трагедия. Но ты же сейчас врешь! Я чувствую, ты тянешься ко мне, как и раньше. А твои руки отпихивают меня. Ты никогда не был трусом, Сев. После той ‘вечеринки’ ты закрылся от меня. Совсем. Ну и пожалуйста. Друг называется! То просто случайность. А ты тут выеживаешься. Да ты же сам сейчас… Ой, все…
Люциус вскакивает на ноги, мазнув по лицу Снейпа длинными прядями волос. Тот вздрагивает.
- Сам придурок, – шипит в ответ зельевар. – Озабоченный, зачем руками меня обхватывал? Да у тебя мозги набекрень и те – в штанах, – зло добавляет он. Страх брюнета сменяется агрессией.
Малфой подобной обиды стерпеть не смог. Размахнувшись, он что было силы вмазал по физиономии подскочившему с пола Снейпу. Завязалась потасовка. Сидевший под мантией Гарри был ни жив ни мертв от страха. Ему явно тут было не место. И да, возбуждение, которое уловил Люциус, принадлежало Поттеру…
Годы назад.
- Не может быть, ты уверен? Эта вот девчушка – кровь Поттеров? Невозможно, но тогда… Ее ребенок жив? Его можно еще спасти? Что с ней произошло? Она еле дышит, ей конец, но дитя… Легиллименс!
Мужчина ‘видит’ воспоминания незнакомой девушки-сквиба. Ясно, почему ее не забрали в Хогвартс, если она ‘кровь’ Поттеров. Жизнь бедняжки была короткой и не сладкой. Побег от приемной семьи, где ее недокармливали. Изнасилование приемным отцом. Побираниена улицах. Плохое питание. Отчаянное желание сохранить ‘плод’. Роды за одним из мусорных баков. Перегрызание пуповины зубами... Большая кровопотеря. Ноль шансов выжить… И вот – они нашли ее. Вовремя. Многое успели понять и просмотреть. Время девушки шло на секунды. Она что-то шептала. Дамблдор наклонился к ней:
- Спасите сына…
Жизнь девушки-сквиба угасла. Директор не мог не выполнить ее последнее желание. Маленький сверток отчаянно запищал…
Гарри не спал всю ночь. Он вовсю боролся с двумя ‘побочками’ зелья родства. Ясно, почему Снейп САМ не захотел пить его. Перестраховался, гад. Поттера одолевала беспричинная смешливость и… возбуждение. Он в библиотеке чуть не помер, пока дождался ухода двоих мужчин. Парень боролся с все усиливающимся желанием рассмеяться. Это раз. Хотя умом понимал, что его не должны обнаружить, иначе – ему конец. И второе – он не сводил глаз и прямо-таки ‘капал слюной’ на блондинистую шевелюру Люциуса Малфоя. Парень не знал, чего боится больше: рассмеяться или застонать. На щеках его выступил густой румянец, он задыхался от нестерпимого желания. Гарри буквально согнулся пополам в углу возле стеллажа и горящим взглядом следил за дракой двух друзей. Поцелуй? Кто-то захотел поцеловать Снейпа??? Вот Люциус – другое дело. Ах! Парень сжал рукой ноющий член. Повезло же Невиллу, что не он выпил эту дрянь! Сколько же это будет продолжаться? Гарри закусил костяшки пальцев. Благо, мужчины создали достаточно шума и всхлип подростка потонул в общем хаосе. Вот Люциус отлетел в дальний угол, где скукожился сам Гарри. Недолго думая, тот резво вытянул руку и дотронулся до кончиков светлых растрепанных волос. Оглушенный падением, Малфой ничего не заметил, а подростку стало еще хуже. Казалось, пытка не закончится никогда. Полученный эффект афродозиака сводил его с ума…
Много лет назад.
- Алиса, милая, у меня для тебя есть новость. Правда, я не знаю, как ты к ней отнесешься. Френк заходил по комнате. – Понимаешь, ко мне обратился Альбус Дамблдор. Он слышал о нашем… несчастье… и он… просит нашей помощи. Сама понимаешь, все очень секретно. Под ‘непреложный обет’. Он просит взять нас на воспитание дитя… Подробностей пока не знаю… Что ты думаешь?
Женщина притихла:
- А где они?
- Ждут неподалеку.
- Зови.
Френк сделал в воздухе пасс волшебной палочкой. Дверь отворилась, впуская мужчину со свертком на руках. Окаменевшая Алиса молча сделала шаг по направлению к ним и дрожащей рукой отогнула край ‘конверта’. Дитя со слегка вьющимися темными волосенками мирно посапывало в тепле своего ‘домика’.
- Невилл, – сорвалось вгуб женщины и слезы водопадом хлынули из ее глаз. Алиса протянула руки к малышу…
Утро у профессора Снейпа выдалось ‘не фонтан’. Вчерашний ‘коктейль’ из алкоголя с психотропными, да еще и драка и выяснение отношений с Люцем... Мужчина дрожащей рукой прикрыл глаза. Он так устал. Устал от всех обязанностей и проблем, от того, что всегда один, всегда сам по себе. Когда друг вдруг обнял его вчера, мужчина неожиданно почувствовал тепло. Не физическое. Душевное. Это было до приступа паники. Он боялся признаться сам себе, что это ‘тепло’ явно превышало ‘дружеское’ и, кажется, ему это понравилось. Быть нужным кому-то ТАК…
В дверь постучали. Снейп сквозь зубы выругался. Он совсем забыл о ‘докладе’ Поттера. Вздохнув, мужчина ‘задвинул свои чувства и размышления в дальний ящик’ и пошел открывать дверь.
Поттер был совсем измучен. Темные круги залегли под глазами. Он всю ночь ржал как сумасшедший, наложив на пределы своей кровати полог тишины. У парня от смеха уже болел живот. К тому же, не выдерживая натиска собственных гормонов, Гарри, как маньяк-извращенец, курсировал к кровати то одного, то другого сокурсника и невесомо трогал разные части их тел. Только бы не разбудить! Позора не оберешься. Скорее бы утро! К рассвету ‘побочки’ угомонились и Поттеру удалось урвать часик сна, что, конечно же, было очень мало…
Зельевар грозно скрестил руки на груди:
- Ну?
Поттер вздохнул.
- В общем, на меня напала сильная смешливость. Хуже, чем от Веселящих чар. К утру у меня просто уже болел живот от смеха. Я теперь еще долго не захочу веселиться, чувствую.
Снейп осклабился:
- Это все?
Гарри замялся.
- Поттер, не заставляйте меня применять легиллименцию…
Северус умолчал о том, что его собственные силы и самочувствие тоже оставляют желать лучшего. А проникновение в чужое сознание – серьезные затраты магической энергии. Подросток поежился. Снейп нетерпеливо цокнул.
- Это зелье, – Поттер старательно подбирал слова, – оно вызывает… влечение. К… своему полу, – совсем тихо закончил гриффиндорец.
Нервы Северуса не выдержали и он прыснул, тут же замаскировав это кашлем.
Гарри удивленно поднял глаза. За все годы он не видел профессора смеющимся ни разу.
- Ох, Поттер, надеюсь, невинность ваших товарищей по комнате не пострадала? Вот так ‘побочка’. Слава Богу, это проявилось не на мистере… Гм… Поттер, вы все еще здесь? Свободны.
Гарри крутанулся на пятках и покинул покои зельевара.
Северус.
Мне одиноко. Мне так одиноко. Столько лет я сам по себе. Можно просто двинуться умом. Я все вспоминаю свое ощущение от объятий Люциуса. Я снова и снова возвращаюсь к этому. Но я за все годы ни разу не думал о друге в таком ключе. Да и с его стороны не было намеков. Или я просто слеп? Могу ли я позволить себе эти мысли? В конце-концов, я же имею право хотя бы на небольшое количество человеческого тепла? Ближе Люциуса у меня все-равно нет никого, но у него – есть. Что ему я? Всего лишь неуемное либидо помноженное реакцией на наркотик…