Любовь Белого волка. Любовь Волков (СИ)

Кайлин и Арен были счастливы, воспитывая подрастающих малюток. Андреас с Николасом были по-своему довольны жизнью. Если Ник немного упрямился, то Лирый теперь уже постоянно проводил время с супругом, целуя и разговаривая с неродившимся сыном.
Что касается Бейона и Дири… С ними все сложно…
Юноша продолжал сопротивляться, истерить, плакать, проклиная мужа в то время как сам лекарь рычал, стараясь подавить строптивый характер. Ничего у альфы не получалось. Бейон кричал, шлепал омежку, даже однажды поесть не позволил. Все попытки и пытки были тщетны.
Дири мог быть тихим и спокойным за ужином, а на следующее утро вновь пуститься в бега. Что бы мужчина не делал и каким бы властным и страшным не казался, Дири было все равно. Омега всего лишь желал уединения, покоя и еще чего-то, что не мог получить, находясь с альфой в одном доме.
Брюнет искренне не понимал зачем и куда бежит его юный супруг. Возможно, юноша не оставляет попыток уйти к Богам. По ершистому взгляду ничего невозможно было понять. Омега, скорее, напонимал загнанного в угол мышонка.
В очередной раз проснувшись ранним утром, Бейон вновь не обнаружил своего омегу. Рыкнув, Черный вышел из дома, осматривая все вокруг. Было какое-то странное предчувствие и ощущение. Вздохнув, мужчина взял себя в руки, делая круги по двору.
Лекарь отлично знал, что никакой опасности в виде хищников или похотливых альф вокруг нет, однако волнение никто не отменял. В прошлые разы Бейон находил Дири то сидящего на скамье, то неподалеку в лесу, то еще где-нибудь.
Пробурчав под нос про несносного омегу, лекарь отправился на поиски. Страх, что Дири наложит на себя руки все еще был где-то глубоко в душе, но тем не менее, Бейон, сам того не понимая, не паниковал. Травник не чувствовал какого-либо риска, что уже успокаивало его душу.
Обыскав юношу в ближайших к особняку местах, брюнет вздохнул, понимая, что придется идти в лес. Решив не терять зря времени, альфа обратился в большого черного волка.
Нюх обострился и уже через минуту животное бежало по едва различимому запаху омеги. Лишь оказавшись перед дряхлым домиком лесника, Бейон обратился снова, но уже в человека.
Слегка размяв шею, альфа очень понадеялся, что чутье не подвело, и супруг где-то рядом. Какое, однако, было удивление, когда сквозь маленькое окошко избушки показалась хрупкая фигура.
Поблагодарив Богов, Бейон тихонько приоткрыл дверь, входя внутрь. Спрятавшись за какую-то непонятную печь, лекарь стал пытаться разглядеть Дири. Мужчине было необходимо знать чем тот занимается и какое у него при этом выражение лица. Когда омега повернулся, Бейон сумел-таки уловить легкую улыбку. Альфа ничего не понял. Вот его супруг что-то напевает под нос, держа в руках тарелку, а после подходит к столу.
Решив, что настроение у омеги более-менее умеренное, мужчина вышел из укрытия. Сделав пару шагов вперед, Бейон демонстративно кашлянул, привлекая к себе внимание. Дири поднял голову и удивленно посмотрел на мужа.
 — Дири, малыш, я рад, что ты улыбаешься, но все же прекрати покидать дом, не поставив… — договорить Бейону не удалось, ибо дальнейшие действия супруга обескуражили.
Ничего не отвечая и не говоря, Дири в одно мгновение поставил чашу на стол, а затем бросился в объятья мужа. Бейон обнял в ответ, принимая горячие поцелуи омеги, но не отвечая. А не отвечал он именно из-за шока. Чувствуя себя самым тупым волком на свете, Бейон совершенно не знал, что сказать и как себя вести.
 — Я так рад, что ты вернулся. И дети тоже рады. Садись скорей, а то обед остынет, — пролепетал счастливый юноша.
Ничего не понимая, Бейон позволил супругу усадить себя за стол и взять в руки ложку. Лекарь спокойно сидел, глядя как Дири копошиться над тарелками.
Нахмурив брови, травник заметил каких-то кукол, что также были посажены на стулья. Куклы выглядели как ручная работа, и сделаны они были в духе шаманов.
Только Бейон хотел задать вопрос, как Дири уселся следом, наливая в четыре тарелки так называемый обед.
 — Дири, а кто они? — единственное, что спросил мужчина. Омега проследил за взглядом мужа, после чего снисходительно добавил:
 — Ну как же, любимый? Это ведь наши детки. Доминик и наш второй сын, но имя я ему пока не дал. Решил, что ты выбрать должен.
Бейон открыл рот словно рыба какая-то. Вскочив со стула, альфа поймал на себе взволнованный взгляд супруга.
Эти тарелки, пища, дети. Что вообще происходит?
Понять этого лекарь не мог, да и углубляться не хотел, ведь сделай это, мужчина пришел бы к одному решению: «Дири сошел с ума.»
Шокированный альфа без сил опустился на сиденье, вглядываясь теперь уже в налитый суп. Едой это назвать никак нельзя было. В тарелке была вода, в которой плавали ветки, кора деревьев и мелкие камушки.
Дири же продолжил спокойно поглощать пищу как только любимый сел на место. Вернее, и тут все было не обычно. Омега не ел, а имитировал. Придерживая ложку, юноша водил ею по воздуху и полуоткрывал рот, будто кушает вкусный и аппетитный суп.
Подобное поведение и жесты крайне напугали лекаря. Великий мудрец Черного племени испугался. В первый чертовый раз!
Схватившись за голову, Бейон сделал несколько кругов по комнате, после чего закричал и спихнул все тарелки на пол. Дири испуганно пискнул, закрывая собой «детей» и обиженно смотря на мужа. Бейон кричал, бил кулаком в стену, рычал, стараясь не разорвать те же куклы в клочья.
 — Бейон? Что с тобой? — Дири сжался, со страхом глядя на мужа.
 — Что со мной? Это что с ТОБОЙ? — прокричал мужчина.
В глазах Дири собрались слезы. Взяв куклы на руки, омега хотел было убежать, но альфа не позволил.
 — Стой! — Бейон выдохнул, понимая, что сейчас все испортит. — Малыш, прости, что напугал. Я тебя очень люблю. Тебя и наших детей, — добавил после, прижав к себе супруга.
В ответ юноша лишь всхлипнул, прижимаясь к лекарю. Бейон поднял глаза в потолок, молясь, чтобы происходящее оказалось сном. Крайне не хотелось верить, что некогда строптивый и сильный омега сошел с ума, проснувшись рано утром. Травник схватился за голову, не зная, что ему сделать и сказать.
Дири продолжал хлопать глазенками, с недоумением глядя на мужа. Спустя минуту, омежка обнял мужчину, водя тонкими пальчиками по широкой крепкой спине.
 — Бейон? — юноша поднял глаза на альфу.
 — Да, Дири, я… — глаза нервно забегали в стороны. — Пойдем домой, малыш.
 — Но мы дома, — недоуменно захлопал ресницами.
 — Нет, Дири, это не наш дом. Наш дом там, по ту сторону леса. Пойдем же, — Бейону надоело, и он просто взял и взорвался, схватив Дири за руку.
 — Нет, — юноша нервно замотал головой. — Здесь наш дом. Тут мы живем. Ты, я и наши дети. Что происходит, скажи?
 — Наш дом не здесь и так называемые дети, — лекарь вовремя прикусил язык, поняв, что сейчас все испортит.
 — Что? Ты больше не любишь наших волчат? — в глазах показались слезы.
 — Малыш, я очень вас люблю. Но пусть волчата отдохнут, а мы пока погуляем. Идем же, — повел омегу в сторону двери.
 — Но я не хочу. Не хочу оставлять их. Бейон, отпусти, — заплакав, сероглазый стал сопротивляться, пытаясь избежать сильной хватки.
Бейон зарычал и, не выдержав, толкнул дверь избы, после чего закинул супруга на плечо, словно мешок и направился в известное направление. Дири пихался, кричал, а после затих, мелко задрожав подобно осеннему листу.
Придя домой, травник запер супруга в спальне, точно зная, что тот никуда больше не денется. Сверху доносились всхлипы и плач, но брюнет сдерживался, дабы не ворваться внутрь и не прижать к себе паренька.
Спустя час, всхлипы прекратились. Из-за подозрений, мужчина тихими шагами поднялся наверх по лестнице, а после приоткрыл дверь супружеской спальни. Дири крепко спал, сжав в руках одеяло. На щекам виднелись следы от слез. Бейон прикусил губу, закрывая за собой дверь. Мужчина знал точно, что сейчас сможет помочь лишь один человек: старый шаман по имени Клаус.