Истерзанное сердце (СИ)

— Сегодня праздник, а ты и тут не упустишь возможность поинтересоваться политикой, будущий журналист, — поцокал языком омега.
— Ага, — рассмеялся бета, продемонстрировав ослепительную белозубую улыбку.
Тут происходящие на экране действия привлекли внимание Эжени и Нея. Красивая блондинка хорошо поставленным голосом сообщила о шикарной свадьбе на острове Дарнеш. Дочь влиятельного бизнесмена в мире косметологии Фарбино-де Бальсаро и молодой герцог Феранте Аль-Апохлеви сочетались законным браком в соборе Святой Мари. В связи с этими важными обстоятельствами остров на время торжеств закрыт для посетителей и туристов. Пара жила вместе весь последний год, но свои отношения они решили узаконить только сейчас, так как Анжали находится в интересном положении и скоро станет мамой. Из надёжного источника стало известно, что леди Аль-Апохлеви носит под сердцем близнецов.
За спиной Нея раздался грохот. Юноша подскочил на месте и резко обернулся. У ног брата лежало то, что ещё недавно было красивой вазой. А сам омега, бледный, с посиневшими губами, сжимал в руке букет роз. Колючие шипы пробили нежную кожу и впились в руку. Кровь из ран стекала на пол, украшая рубиновыми каплями осколки битого стекла. Но омега этого даже не замечал. Всё его внимание было сосредоточено на красивом брюнете на экране.
— Эжени! Брат, ты что?
Бета с силой разжал пальцы омеги, мёртвой хваткой сжимавшие цветы, и розы рассыпались по полу у ног молодых людей, прямо поверх осколков от вазы.
— Ней, почему так больно? — простонал Эжени. — Сколько лет врозь, а ничего не изменилось.
Бета остановил кровь и обработал руку омеги обеззараживающим и быстро заживляющим спреем-распылителем, а потом поднял взгляд на бледное лицо Эжени.
— Я не знаю, что сказать тебе, брат. Ты вроде со стороны кажешься счастливым в браке. У тебя есть любимый сын, любящий муж. Но я порой замечаю, что жизни улыбаются только твои губы, а в глазах отражается просто вселенская печаль. Я прямо диву даюсь, как получилось, что, имея истинную пару, к которой ты привязан всей душой, ты всё-таки умудрился отдать своё сердце другому. Просто немыслимо.
— Это так, моё сердце давно разбито. Любить больше нечем. Я отдаю всю душу семье, готов жизнь за них отдать, но всё равно где-то там, глубоко внутри, есть незаполненная пустота. Ней, прости, что я вмешиваюсь, — перескочил на другую тему омега, — но я видел тебя на днях с альфой.
— Ах, это… Мы просто гуляли.
— Дело не в том, что вы делали, а как ты на него смотрел, — тихо сказал омега. — Прошу, остановись. Мой пример у тебя перед глазами. Вряд ли он может вдохновить. Подумай, вы из разных миров, и итог ваших отношений вполне предсказуем.
— Нет, у меня не случится того, что произошло с тобой, Эжени. Я смогу вовремя остановиться.
— Как знаешь, переубеждать не буду. Это твоя жизнь, твоя ответственность.
— Ладно, нужно всё тут убрать, — сказал омега, глядя себе под ноги.
— Да, хорошо.
Братья едва успели закончили уборку, как в столовую вошёл Тайлер.
— Вот вы где прячетесь! А мы вас потеряли. Пойдёмте к гостям, мальчики.
Оба брата согласно кивнули. Ней первым вышел из столовой, а альфа задержал супруга, обнял его и прижал к себе.
— Люблю тебя, мой дорогой.
— Я тоже тебя люблю, — ответил омега.
Но как же тяжело было Эжени произнести эти, казалось бы, простые слова! Он произнёс их только потому, что альфа глядел на него обожающим взглядом, у них семья и растёт маленький сын. Омега для себя решил, что хоть один из них, но должен быть счастливым. А свою боль и любовь он, возможно, со временем переживёт.
— Пойдём, Тайлер, нас заждались гости.
========== Глава 4 ==========
Прошло всего несколько дней, как они с супругом отметили семь лет их совместной жизни. И вот сейчас молодой омега стоял чуть в стороне от всех собравшихся сегодня на берегу реки забвения. Одинокий в душе, молодой вдовец был погружён в себя, не реагируя на происходящее вокруг. Никому он не хотел бы пожелать такой судьбы, что выпала на его долю. Омега так и не понял, чем же он так прогневил духов, что они так жестоко играли его жизнью.
Невысокий, стройный, элегантный в своих чёрных зауженных брюках и приталенной рубашке им в тон, он казался неестественно спокойным, чего вряд ли можно было ожидать в подобной ситуации. Не замечая холодного пронизывающего ветра, треплющего его светлые волосы и одежду, а также мелкого колючего дождя, Эжени стоял, сжимая в руках урну с прахом Тайлера.
Недалеко от собравшихся людей, под огромным раскидистым деревом осенней древовидной глицинии, усыпанной белыми огромными цветами, стоял, прислонившись к стволу плечом, красивый высокий мужчина. Он видел горе родных и близких омеги, но его это мало трогало, а вот сам омега его интересовал куда больше, чем ему бы хотелось. Его неумолимо влекло печальное личико и хрупкая фигурка, и мужчина невольно издал тихий стон. Он смотрел на светлую голову омеги, о котором знал все новости только со слов сестры. Вдовец, чьего супруга сегодня кремировали и должны были вот-вот развеять прахом над рекой, которая унесёт его в своих тёмных водах и скроет навсегда. Мужчина видел, что Эжени бледен, но ни одной слезинки не появилось на его гладком лице. Вот к омеге подбежал мальчик и обнял его за пояс, прижавшись головой к боку папы. Слабая улыбка тронула плотно сжатые губы мужчины. Он понял, что это сын Эжени. Он, как и все дети, пытался поддержать папу таким способом, крепко прижимаясь и делясь через объятия своей любовью. Омега ласково опустил одну руку и приобнял сына за плечи, словно пытаясь отгородить его от всего происходящего. И мужчина почувствовал, как в душе зашевелилось щемящее болезненное чувство тоски, которое он старательно прятал от всех, даже от самого себя.
«Всё в прошлом», — мысленно убеждал он себя. Однако противный внутренний голос был категорически не согласен с ним и ехидно нашёптывал: «Что же ты тогда здесь делаешь, раз все чувства остались в прошлом? Будь честен сам с собой, гордец, тебе далеко не всё равно, что именно этому омеге плохо».
Но Феранте Аль-Апохлеви никогда не давал никому второй шанс и не повторял своих ошибок. Глядя на чёткий профиль омеги, стоящего на берегу реки, он поймал себя на желании подойти к Эжени и прижать его к себе, дать пролиться его горю слезами, но усилием воли подавил этот порыв.
Он увидел достаточно, но подойти не решился, посчитав, что это никому из них не нужно.
Омега чувствовал себя неуютно. Он медленно обвёл глазами всех родственников и близких друзей семьи, но ничего подозрительного не обнаружил. Эжени было решил, что это у него от нервов, когда случайно бросил взор в сторону и заметил высокого и так хорошо знакомого мужчину, словно приросшего к дереву и сверлящего его горящим взглядом. Он тут же отвёл глаза, а когда снова решился взглянуть на то место, где стоял Феранте, то отчётливо увидел его удаляющуюся широкоплечую фигуру на фоне тёмных холмов. Против воли имя беты тихо слетело с бледных губ.
Уходящий мужчина вздрогнул всем телом, приостанавливаясь, словно услышал его, хотя это было просто невозможно, и оглянулся. Один лишь взгляд глаза в глаза, и по бледной нежной щеке омеги поползла одинокая слеза.
Феранте с силой сжал пальцы в кулаки и, с трудом отвернувшись от Эжени, быстро пошёл в сторону холмов.
Боль от неожиданной встречи пробилась сквозь защитный покров напускной стойкости, за которым омега прятался все прошедшие годы. И вот уже слёзы просто бегут из глаз, не останавливаясь, капая на рубашку крупными, словно горох каплями. Он просто не знал: как справляются все, кому в жизни так же не повезло, как и ему? Как они выдерживают весь груз лжи, в которую сами попали по собственной воле, из-за слабости духа и тела? И как жить дальше, когда тот мирок, что был выстроен годами, рухнул в один миг?
Это была случайность. Одна из тех, что иногда случаются в этом мире. В один из дней из террариума зоопарка сбежала ядовитая рептилия — морхан, — яд которой был мало изучен. Противоядия как такового не существовало, оно находилось лишь в стадии разработки. Лишь недавно учёные приступили к исследованию свойств яда морханов. Эта земноводная рептилия была огромной редкостью и до недавнего времени считалась вымершим видом. Учёными случайно было обнаружено место их обитания и отловлено несколько особей для изучения в лабораторных условиях.