Ежонок (СИ)
— Больше всего на свете.
— Ладно. Если ты его любишь, то я не стану стоять у тебя на пути, но если он когда-нибудь сделает тебе больно, то я сотру его в порошок.
— Т-ты… не злишься на меня? Тебе не противно, что твой сын «гомик»?
— Насколько я знаю, у тебя были и девушки. А мужчины – это уже дело вкуса, сын. Я рад, что мы наконец-то смогли поговорить, — улыбнулся мужчина и похлопал Женьку по коленке. — Завтра у меня выходной, поэтому я хочу встретиться с твоим Виктором Сергеевичем и поговорить с ним. Мне плевать, что у него там дела государственной важности, мне он нужен завтра ровно в пятнадцать ноль-ноль, но на нейтральной территории.
— Я думаю, что лучше будет устроить ужин… у него на даче, за городом. И я уверен, что он найдет время… — пробормотал юноша.
— Отлично. А теперь загляни к себе в комнату, там для тебя сюрприз.
— Да? И что там? — не дожидаясь ответа, Женька поплелся в свою комнату, прихватив рюкзак со стула.
Когда он приоткрыл дверь, то ничего не заметил, но когда шагнул внутрь, то чуть не потерял дар речи от представшей картины. На его компьютерном столе в широкой хрустальной резной вазе стоял изумительный и огромный букет бархатных темно-бордовых роз. Подойдя поближе, Женя наклонился, чтоб почувствовать легкий и приятный аромат цветов. Прежде ему никогда не дарили цветы, да и сам он их за всю свою недлинную жизнь подарил пару раз. Рассматривая букет, юноша заметил небольшую синюю кожаную коробку с маленькой открыткой, прикрепленной к ней серебристой ниточкой. Сначала ему захотелось посмотреть содержимое коробочки, а уже затем читать записку. Осторожно выудив футляр, чтоб не повредить бутоны, Женька медленно открыл крышечку. Внутри оказалась пара серег-гвоздиков среднего размера, выполненных из светлого металла. Они были круглой формы, а посередине переплетались две витые латинские буквы V иE, сделанные из маленьких камушков синего цвета. Но у Жени было проколото только одно ухо – он не понимал, зачем здесь еще одна. Однако он улыбался неожиданному подарку и потянулся за открыткой, на которой были изображены огромные сердца всех цветов без надписей. Там было написано рукописным красивым и аккуратным, но напечатанным шрифтом: «Ежонок, я так счастлив, что ты у меня есть. И я не знаю, как тебя благодарить за это. Так что прими мой скромный подарок, я очень надеюсь, что он пришелся тебе по вкусу. Он не выражает всего, что я чувствую к тебе, но я просто хотел сделать тебе приятно и поднять тебе настроение. Искренне, твой Виктор».
Юноша едва смог сдержать бурю эмоций, что сейчас бушевала внутри него. Но он надеялся, что этот подарок не вызван тем, что вчера произошло. Женька ни в коем случае не выбивал подарки и не хотел выглядеть какой-то блядью, что готова на все ради подачек и денег. Нет, он сделал это потому, что хотел дать понять своему мужчине, что он всецело доверился ему и готов двигаться дальше, «просто хотел сделать приятно и поднять настроение», без задней мысли. Юноша положил футляр вместе с открыткой на стол рядом с вазой и упал на свою кровать, набирая знакомый номер.
— Да, ежонок? — послышался радостный голос Марецкого. — Ну что, как все прошло?
— На удивление, спокойно и даже… отлично. Я не ожидал, что папа будет таким спокойным и… понимающим. Если честно, то я до последнего думал, что он выгонит меня…
— Жень, это чепуха, — недовольно ответил Виктор. — Он твой отец и вырастил тебя сам, как он может выкинуть единственного близкого человека и остаться ни с чем? Ты как себе представляешь однажды остаться без отца? Вот и он не представляет жизни без тебя.
— Ты прав, — вздохнул Женя и улыбнулся от мысли, что у него такие замечательные мужчины. — А еще он сказал, что завтра ты должен с ним встретиться.
— Даже так, — хмыкнул мужчина. — Во сколько и где?
— В три часа, у тебя на даче.
— Интересно, кто же его подтолкнул выбрать такое место встречи?
— Ну, я… Но он сказал, что хочет встретиться на нейтральной территории! Так что у меня не осталось вариантов…
— Вам обоим несказанно повезло, потому что все важные встречи завтра у меня с утра. Но я не могу обещать, что освобожусь ровно к трем. Доедете без меня? Я попрошу Ольгу завезти туда ключи и оставить где-то на террасе, ладно?
— Да, конечно… Но не думаю, что папе это понравится.
— Ничего, я справлюсь, ежонок, — послышались посторонние шумы, звук сигнализации, какой-то хлопок и негромкий шорох шагов.
— Ты где? — заинтересованно поинтересовался юноша.
— Домой приехал, а что?
— Да нет, ничего…
— Кстати, ежонок, ты получил мой подарок? — в голосе мужчины четко слышалась улыбка, и Женя сам непроизвольно обнажил зубы.
— Да, родной. Спасибо тебе большое, мне очень нравится! Цветы и сережки просто восхитительны, но… почему сережки две?
— Я планирую проколоть ухо и тоже носить серьгу, ты ведь не против парных украшений? — усмехнулся Марецкий и на заднем плане снова послышались шумы.
— Это очень романтично, но тебе это не кажется слишком открытым? — неуверенно спросил Женя, бегая глазами по своему шикарному букету.
— А кто сказал, что я буду носить ее постоянно? Да и я буду слишком дорожить этой вещью, ежонок, чтоб носить ее ежедневно.
— Но мне очень нравится, я бы с радостью носил ее постоянно…
— Так я и не запрещаю, я подарю тебе хоть тысячу таких, если захочешь.
— Нет-нет, мне хватит и этой… — уверил его нерешительно юноша. — Спасибо.
— Не стоит благодарности, ежонок. Ладно, у меня вторая линия уже третий раз звонит. Созвонимся вечером, да?
— Ага, целую, — закусив губу, улыбнулся Женька и положил трубку.
Он улегся спиной на кровать и влюбленно уставился в белый потолок. Юноша все еще не мог поверить, что этот прекрасный мужчина принадлежал ему. И ему было страшно подумать, что когда-нибудь что-то может пойти не так. И тщательно старался этого не делать. Ведь сейчас нужно наслаждаться такими особенными моментами друг с другом, запоминать каждый миг. Равным образом они это и делали.
Полежав пару минут, Устюхин поднялся с постели и направился обратно в гостиную.
— Пап, а когда принесли букет? — устроившись в кресле, спросил юноша. Павел перевел взгляд с телевизора на сына и слегка нахмурил брови.
— Прямо перед моим уходом на работу.
Женя хмыкнул. Значит, Виктор заказал их раньше, чем они успели… спутаться, потому что они больше ничего не делали после этого и Марецкий не брал телефон в руки. Это сделало Женьку еще счастливее.
— Ну и что твой Виктор Сергеевич ответил на предложение поговорить?
— Может быть, хватит его называть моим Виктором Сергеевичем? — недовольно поинтересовался юноша.
— А как еще? Его зовут Виктор Сергеевич, и он твой, — усмехнулся Павел.
— Можно просто Виктор, пап. И он согласен, но сначала на дачу приедем мы, Виктор немного задержится.
— Ладно, — согласился мужчина, чем очень удивил сына. Женя думал, что отец начнет причитать и ворчать, но он даже не вставил никакого комментария.
***
Вечером Виктор позвонил Женьке, объяснил, где Ольга оставила ключи, и предупредил, что она еще и продукты завезла. Мужчина сказал, что на ужин будет мясо, пожаренное на углях. Устюхин со всем согласился и мысленно надеялся, что все пройдет хорошо. Марецкий же вообще не волновался и был уверен, что ему удастся найти общий язык с Павлом.
Когда часы едва перевалили за два часа дня, Павел выявил желание отправляться в путь. Женя не был против, и они налегке запрыгнули в свою старенькую иномарку и направились в пригород. Женька всю дорогу смотрел в окно на знакомые пейзажи и не заводил разговора с отцом.
— Здесь поверни, — попросил юноша через несколько минут, когда они начали подъезжать к нужному повороту.
— Княжево? — прочитав название «дачного товарищества», которое на самом деле являлось коттеджным поселком, удивился Павел. — Сколько же у этого мужика денег, если у него дача здесь…
— Если тебе интересно, то можешь спросить его сам, — пожал плечами Женька. На въезде в поселок был шлагбаум, но их впустили без проблем. Может быть, охранник узнал лицо Жени, но это вряд ли. Наверное, Виктор распорядился насчет этого – он спрашивал, на чем они приедут.