Калтонхолл (СИ)
- Я понял вас, мой господин... - проговорил Друлл, сопротивляясь ауре Назима. Другой же лич, Кразис, спросил:
- И мы просто будем бездействовать до утра?
- Кто говорил о бездействии? - назидательно отозвался в ответ некромант. - Отнюдь. Позовите ко мне Гархона, для его слуг есть задание. Пора нанести визит господину наместнику.
_____________________________________________________________________________
До главных ворот отряд Страйка добрался практически без происшествий, несмотря на то, что путь был нелегок. Хотя зловещий покров и не гасил пламя факелов, он не давал свету от них распространяться - чтобы осветить путь приходилось чуть ли не припадать к земле в попытках разглядеть все колдобины на дороге. Двигаться приходилось чуть ли не на ощупь. Реджинальду посчастливилось ни разу не упасть по дороге, тогда как остальные то и дело запинались ногами. Сэр Уилмор раз тоже растянулся посреди дороги, громко лязгнув латами и выругавшись. Никаких признаков сражения по дороге не обнаруживалось, вокруг стояла гнетущая мертвая тишина, нарушаемая лишь спешащим отрядом. Однако, по мере продвижения к воротам в застоявшемся воздухе все явственней ощущался сладковатый тошнотворный запах гниющей плоти. Когда до ворот оставались считанные сажени, солдаты, охранявшие их, услышали приближающийся отряд, и из темноты донесся грозный оклик:
- Кто идет, назовись!
Страйк ответил, что они посланцы наместника для выяснения обстановки, когда Реджинальду и так стало ясно - на этих позициях все спокойно. Некроманты затаились и чего-то выжидают. Люди Страйка нащупали в темноте дверь надвратной башни и поднялись наверх. Там их уже ждали, помимо двух десятков обороняющих башню стражников, начальник Эдрик и наемник Лисск, командовавший лучниками, собранными для защиты главных ворот. Здесь было чуть светлее, чем внизу - горящее масло в большой чаше на полу озаряло пространство причудливыми отсветами пламени, заставляя тени танцевать на башне мистический танец. Реджинальд сумел разглядеть, что все, кроме ящера, закутали лица платками и говорили в нос - запах мертвечины здесь, на крыше, был куда сильнее, чем на улицах Калтонхолла. На Страйка и остальных со всех сторон посыпались вопросы о том, что происходит. Немного прояснив ситуацию бойцам на башне, люди Страйка сами принялись выяснять, что творится вокруг.
Что-либо разглядеть с башни, разумеется, было невозможно, но в темноте за стенами явственно ощущалось присутствие чуждой силы. С полей Калтонхолла веяло смертью в тот час. В голову сотника пришла одна мысль, и он поспешил ее высказать рыцарю из таверны:
- Сэр Уилмор, надобно узнать, далече ли мертвяки зашли. Велите лучникам десяток стрел зажженных пустить в поле - авось, выясним что.
Рыцарь молча кивнул, соглашаясь, и крикнул за край надвратной башни:
- Лучники, стрелы наложить! - начал было он, как тут же был прерван шипящим голосом Лисска:
- Дозсвольте мне! Вернее сстанет! Мои воины васс не поймут.
С этими словами он показал на собственный великолепный длинный лук, больше самого ящера, висящий наискосок у него за спиной. Реджинальду доводилось встречаться в бою с болотными отрядами, вооруженными такими луками - это была поистине грозная сила. Изготовленные из редких материалов топей, они пускали тяжелые стрелы с такой силой, что наповал убивали одоспешенных солдат, а об их точности ходили легенды.
- Перечишь мне, ящерица? - надменно отчеканил Страйк, не привычный к общению с другими расами кроме как на поле брани. - Знай свое место!
- Шшто ты ссказсал, ла'сшиив? - угрожающе сверкнул в темноте своими большими глазами воин болот. - Думаешшь я боюссь тебя? Ссоветую умерить пыл - Калтонхолл опассное мессто для тебе подобных!
- Да как ты смеешь! Я присяжный рыцарь лорда Дарбонта! Уилмор Верный! За такое неподчинение я могу зарубить тебя на месте!
Страйк недвусмысленно схватился за рукоять кавалерийского меча и шагнул в сторону Лисска, а тот, запустив руку за спину, пригнулся к полу и прошипел в ответ:
- Попробуй. Первым ссляжешшь!
Прежде, чем сам сотник вмешался в происходящий идиотизм, между рыцарем и ящером встал отец Джендри и властно произнес:
- Во имя Неба, я прошу держать себя в руках и сохранять достоинство! Сегодня и так прольется достаточно крови!
- А я б поглядел, как с этого лощеного спесь собьют... - чуть слышно пробормотал стоявший где-то сбоку от Реджинальда начальник калтонхоллской стражи.
- Ужель вам не совестно промеж собой распри устраивать пред ликом общей угрозы? - продолжил увещевать Джендри. - Мы озарены единым Светом, и нет под Ним более достойных или менее!
Сэр Уилмор смерил еще раз взглядом стоящего в боевой стойке ящера и ответил:
- Мне нет дела до таких мелочей, лишь бы он под ногами не мешался.
- Тоже ссамое и о тебе! - с этими словами ящер выпрямился, подошел к краю надвратной пристройки и отдал несколько команд на своем языке. Раздался многократный звук спускаемой тетивы, и в темноту понеслись десяток пламенных стрел, быстро исчезнувших из вида. Никакого ответа или реакции не последовало.
- И что теперь? - озадаченно спросил озаренный Джендри. - С чем к наместнику возвращаться?
Все замолчали. Даже опытному разведчику Реджинальду ничего не приходило на ум. Тогда сэр Уилмор заявил:
- А пока ни с чем. Предлагаю остаться здесь до прояснения обстановки.
Так как ничего лучше предложено не было, все согласились. Сотник же подумал, что Страйк попросту не хочет идти к наместнику, складывалось впечатление, что между ними что-то произошло.
_____________________________________________________________________________
Десяток, в который довелось попасть Вильтону, сбился в кучу вокруг водруженной на крепостной зубец большой лампады с горящим маслом. Она немного разгоняла висевший над Калтонхоллом покров, очерчивая рваный круг во тьме ночи. Пламя и дым слегка заглушали запах тления, отчетливо доносившийся с полей и временами становившийся нестерпимым. Из-за того, что лампад на всех не хватало, к людям Осмунда из Ручьев прибилась пара человек из соседнего десятка - высокий белоусый вояка с умудренным опытом лицом и совсем низкий нескладный подросток со звонким детским голосом. Вильтон решил было, что это отец с сыном, но едва пришельцы заговорили с Осмундом и остальными, стало очевидно, что они даже не родственники. Оба, впрочем, были великолепно снаряжены, явно не будучи простыми ополченцами. Даже на подростке были хорошие легкие доспехи, отлично подогнанные по щуплой фигуре и стальной шлем с полумаской, прикрывающей лицо. Приглядевшись, Вильтон сумел-таки различить во мраке красные платки на шеях обоих - отличительный знак наемников купца Ниветта. На поясе высокого воина висел длинный прямой меч, а подросток держал в руках боевой топорик с небольшим клевцом на обухе, и в добавок к этому, имел короткий узкий меч, больше похожий на рапиру, в темных ножнах. Вильтон позавидовал этому парнишке, который, будучи почти что ребенком на полголовы ниже его самого, ухитрился стать наемным клинком. У обоих наемников были также длинные каплевидные щиты, сильно вытянутые к острому концу - для лучшей защиты опорной ноги в бою.
Как оказалось, некоторые из десятка, по крайней мере Феланий и певчий Рувор знакомы с ними. Выяснилось, что высокого зовут Пирс, тогда как имя подростка в разговоре никто не упоминал, а спросить прямо лавочник отчего-то постеснялся.
Разговоры на стене в ту ночь велись самые разные, хотя и несколько натянутые - уставшие от ожиданий неизвестного люди делились воспоминаниями, рассуждали об обстановке, иногда шутили. Как ни старался Вильтон поучаствовать наравне со всеми, получалось у него плохо, парню казалось, что все смотрят на него свысока, даже тот малолетний клинок из дома Ниветта. Что бы ни пытался вставить в разговор Вильтон, ответом ему вечно служило назидательное:
- Да много ты понимаешь!