Любовь без права выбора
— А тебя убьет мой сын. — Аргас опять зашелся в сухом скрипучем смехе. — Подумать только, этот сопляк действительно влюбился в тебя. Ишь ты, даже не побоялся ручки кровью замарать, а все твердил, что выше этого. А знаешь, что забавнее всего в моей идее? Что он от первой и до последней секунды будет отдавать отчет в своих действиях, но ничего не сумеет поделать. Власть над его телом принадлежит мне!
В подтверждении этих слов Кеймон осторожно высвободил свою руку из хватки дяди и двинулся ко мне, медленно обходя круг, в котором спал мой брат. Тотчас же Дирк зашевелился. Зевнул и потер глаза, явно приходя в себя. Видимо, Аргас не лгал мне, когда сказал, что брат будет наблюдать за моей смертью.
Мои мысли метались, подобно переполошенным птицам, к чьему гнезду с беззащитными птенцами подбирался голодный уличный кот. Что же, что же делать? Неужели моя история завершится в этой комнате и негодяй Аргас получит еще несколько лет жизни? Ему уже давно пора дать ответ за свои злодеяния!
Я попятилась, не отводя настороженного взгляда от Кеймона, который приближался ко мне с неотвратимостью Вечного странника. Но вдруг он ринулся ко мне с такой скоростью, что его движения слились в одно. Миг — и он повалил меня на пол.
Я взвизгнула, пребольно ударившись затылком об пол. Но тут же замолчала, круглыми от ужаса глазами уставившись на острие кинжала, занесенное над моей грудью.
— Не торопись, мой мальчик. — Аргас опять фыркнул от с трудом сдерживаемого смеха. — Делай все медленно и осторожно. Я не хочу, чтобы эта девчонка слишком быстро умерла.
— Хеда? — тут же послышался преисполненный страха тонкий голосок Дирка. — Хеда, что происходит?
— Дирк, не смотри! — сдавленно взмолилась я. — Прошу тебя: не смотри! Отвернись, закрой уши, только не смотри!
— Но я…
Раздался тихий хлопок и болезненный стон Дирка, запахло чем-то паленым. И опять Аргас разразился смехом. Я не видела, что произошло. Однако догадывалась, что, должно быть, Дирк попытался пересечь пределы круга и получил удар заклятьем.
— В следующий раз будет больнее, мальчик мой, — давясь от хохота, предупредил Аргас, подтвердив тем самым мои предположения. — Намного больнее. Так что сядь и наслаждайся зрелищем. И не бойся: до тебя тоже очередь дойдет.
Я с отчаянием уставилась в бесстрастное лицо Кеймона. Неужели он не в силах побороть чары отца?
Королевский наместник опустил кинжал и легонько, едва касаясь, прочертил первую тонкую царапину на моей груди, которая тут же вспухла крупными каплями крови. Я прикусила губу, стараясь не сорваться на стон. И в тот же миг на самом дне зрачков Кеймона мелькнуло что-то, больше всего напоминающее глубокое и страшное отчаяние. Будто я посмотрела в глаза дикого зверя, осознавшего, что он обречен остаток жизни провести в клетке на потеху другим.
— Кеймон… — беспомощно прошептала я, видя, как он заносит руку для нового удара.
— О да, умоляй его, плачь, пытайся достучаться до разума! — возбужденно хохотнул Аргас. — Он великолепно тебя слышит, девчонка. И прекрасно осознает, что делает. Но не может остановиться.
Одинокая слезинка сорвалась с ресницы Кеймона. И тотчас же вниз пошел кинжал, наметив на моей коже новую кровавую дорожку. На этот раз рана оказалась глубже, и я все-таки застонала.
— Тиана, вина! — повелительно приказал Аргас. — Хочу сполна насладиться моментом.
Тиана? Получается, после смерти Абальда его хран не исчез, вернувшись в мир духов, а продолжает обитать в этом мире? Интересно, а как собака подаст вино старику? Неужели притащит бутылку в пасти?
Кеймон еще раз взмахнул кинжалом, готовясь нанести новый кровавый мазок на мою кожу. Но мои мысли сейчас были заняты не им и не ожиданием боли.
Я вспомнила Арту, ее обещание принести мне отвар синельника ядовитого в тот миг, когда мое отчаяние станет поистине безграничным. А что, если ей удастся подлить его в вино, предназначенное для королевского наместника? Хотя нет, пожалуй, не стоит даже пытаться. Тиана вряд ли испытывает ко мне добрые чувства, поскольку именно из-за меня погиб ее хозяин. Поэтому хран не будет молчать.
И все-таки в какой-то безумной надежде я потянулась к Арте. Представила ее настолько реально, насколько смогла. Высокая сухощавая женщина средних лет, чьи виски уже посеребрила ранняя седина. Строгая, справедливая, но имеющая свои недостатки. К примеру, она никогда не упускала удобного случая почесать язык со служанками. Неужели она не откликнется на мой зов? Да, это усилие наверняка упокоит ее окончательно. Но, по-моему, именно об этом мечтают все храны. Вырванные из мира вечного безмолвия и спокойствия, они изо всех сил пытаются как можно скорее вернуться обратно. А сейчас на кону стоит жизнь последних представителей рода Артьян!
И мне почудилось, будто Арта отозвалась. Я почти услышала ее глубокий низкий голос, уверяющий, будто все будет хорошо, а мои ноздри пощекотал аромат лаванды — ее любимых духов. Но это мимолетное ощущение сразу же исчезло, как будто его никогда не было.
Все зря. Я прерывисто вздохнула, осознав, что моя последняя надежда бесследно испарилась. Покорно уставилась на острие кинжала, которое медленно опускалось к моей груди.
— Хорошая собачка, — из какого-то невообразимого далека послышался голос Аргаса.
Раздался характерный звук, с которым открывается бутылка вина, и бульканье. Видимо, бывший королевский наместник слишком торопился смочить пересохшее горло, поэтому не стал утруждать себя поисками бокала. А я почувствовала еще одно прикосновение безжалостной стали к коже. Кеймон чуть сильнее нажал, и я торопливо прикусила губу, понимая, что в этот раз не сумею удержаться от крика.
Время словно замерло в ожидании неминуемой боли. Но секунды шли — и ничего не происходило. Кеймон не усиливал нажим, даже более того, он вдруг растерянно заморгал, словно приходя в себя.
— Что за… — удивленно произнес Аргас, наконец-то оторвавшись от бутылки. И вдруг зашелся в тяжелом изнуряющем кашле.
Кеймон нерешительно убрал руку. С таким изумленным видом уставился на кинжал, который все еще держал, словно искренне не понимал, что это за вещь и как у него оказалась. Затем с неожиданной злостью вдруг швырнул его в сторону лестницы. Звякнув, кинжал полетел вниз по ступенькам.
Мне было еще слишком больно, поэтому я не рискнула подняться. Вместо этого я повернула голову и посмотрела на Аргаса.
Бывший королевский наместник Хельона умирал. Тьма, прежде скрывающая его облик, схлынула, и в безжалостном свете магической искры, замершей прямо над ним, я видела, как старик бьется в агонии на полу. Впрочем, человеком это создание можно было назвать с большой натяжкой. Почему-то пришло на ум сравнение с огромным отвратительным слизняком, настолько надутым, что кажется, будто он вот-вот взорвется изнутри.
Я увидела, как Дирк, сидящий на коленях посреди круга и изо всех сил прижимающий к лицу ладони, осмелился бросить один быстрый короткий взгляд на Аргаса. Тут же побледнел и опять закрыл лицо. Умница! Пытается выполнить мой приказ: ничего не видеть, ничего не слышать.
А вот Кеймон, напротив, стоял в полный рост и с каким-то непонятным наслаждением наблюдал за смертью своего, как выяснилось, отца. Он даже не моргал, словно опасался пропустить какую-нибудь деталь. И на его лице застыла настолько жестокая ухмылка, что мне невольно стало не по себе.
Неожиданно около меня засеребрился воздух, принимая очертания высокой сухощавой женщины.
— Арта, — выдохнула я, морщась и прижимая ладонь к изрезанной груди.
— Я выполнила свой долг, — едва слышно проговорила она. По всей видимости, материализация в чужом доме, который находился настолько далеко от нашего родного имения, выпила почти все ее силы. Арта печально улыбнулась и добавила: — Девочка моя, ты звала — и я пришла. Могу ли я теперь быть свободной?
Как же мне не хотелось ее отпускать! Да, я знала, что нет для храна большего счастья, как вновь удалиться в мир вечного безмолвия, особенно если он спас представителя рода, которому служил. Но Арта была моей последней связующей ниточкой с прошлой жизнью, где я была не нищей приживалкой и не содержанкой без права голоса, а дочерью графа с блестящим будущим.