Цена вопроса. Том 2
– Не приставай к ребенку, – сурово произнес Дима. – Стесняется. Сам объясню. В натуральном виде Люша – смерть мужикам. Голову теряют, глаза выпучивают, не знают, как подойти и что сказать. Короче – полный абзац. Она маскируется. Такая дурочка-бабочка. Чтоб никто не боялся. Несерьезная такая. Не опасная.
– Вот теперь понял, – улыбнулся Роман. – А что, действительно опасная?
– Полный абзац, – снова повторил эксперт, подтверждая свои слова. – Черный пояс. Нормальный мужик ее, вот такую, как сейчас, даже не заметит. Только придурки на таких клюют.
– А если нужно, чтобы серьезный человек клюнул? По работе нужно, например, – допытывался Дзюба. – Бизнесмен какой-нибудь, профессор или еще кто.
– Тогда натуральная. Но лучше этого не видеть. Спокойнее доживешь.
Люша окончательно смутилась, слезла с высокого барного стула, обошла стойку и принялась доставать из коробок банки с пивом, вскрывать их и выливать содержимое в раковину, расположенную рядом с дверью в служебные помещения и кухню. Все правильно, одобрительно подумал Роман, молодец, завтра утром нужно предъявить кучу пустых банок в подтверждение того, что встреча старых друзей прошла правильно.
– Ты иди поспи, – сказал Дима, ласково глядя на свою невесту. – А я останусь. Мне одна мысль в голову пришла. Хочу проверить.
– Какая мысль? – встрепенулся Роман.
– Я, пока на работе был, одним глазом материалы посмотрел. Зацепило, – невнятно ответил эксперт. – Ты тоже иди. Один справлюсь.
– Ну уж нет, – возмутился капитан. – Я с тобой останусь.
Дима сел к компьютеру и углубился в изучение материалов. По тому, как он пролистывал, не читая, огромные фрагменты, было понятно, что он ищет что-то конкретное. Роман сидел на диване и клевал носом, то и дело проваливался в глубокий, но короткий сон, вставал попить водички, снова садился и снова проваливался…
– Понял.
Роман вздрогнул, открыл глаза, почувствовал, что затекла нога, которую он, усаживаясь, подвернул под себя.
– Что?
– Ты исходил из того, что три: один, один и два. На самом деле два: три и один.
Кошмар… И Люша спит… Не будить же ее! А без нее ничего не понять. Или понять все-таки можно, просто он, Ромчик Дзюба, слишком глубоко заснул и никак не проснется?
Он попытался осознать сказанное, призвав на помощь арифметику. Один, один и два – получается в сумме четыре, а никак не три. А три и один – тоже выходит четыре, хотя эксперт Дима, этот странный гений, утверждает, что вообще должно получиться два.
– Ни фига не понял, – честно признался Роман. – Можно как-то попроще? Ну, как для тупых. На пальцах.
Дима вздохнул.
– Серебров. Экспертизы. Черепно-мозговые травмы.
Он сделал паузу и выжидающе посмотрел на Дзюбу, будто спрашивая: «Это понятно? За мыслью следишь?»
– Ага, – кивнул тот.
– Предполагаемый рост преступника, нанесшего удар по голове.
Снова пауза. И снова кивок в ответ.
– В пятнадцатом году – сто шестьдесят пять – сто семьдесят.
Пауза. Взгляд. Кивок.
– В шестнадцатом году – сто восемьдесят – сто восемьдесят пять.
– Угу.
– Орудия разные.
– М-гм.
– Шолохов, пляж. Ножевые. В пятнадцатом году потерпевший стоял. Предполагаемый рост преступника – сто шестьдесят пять – сто семьдесят.
– Ого!
– В шестнадцатом году потерпевший сидел, картина ножевых другая. Но.
– И?
– Орудие, похоже, идентичное. Фотографии повреждений есть. И описание. Раны – один в один, до миллиметра, до угла. Не веришь – посмотри сам.
Дзюба лихорадочно обдумывал услышанное. Рост Игоря Пескова никто не измерял, но по оценкам адвоката Орлова и полковника Большакова – действительно, чуть больше ста восьмидесяти сантиметров. «Один, один и два» – в переводе означало, что один человек убил Леонида Борискина, другой человек – Егора Анисимова, а третий, Игорь Песков, копируя эти два убийства, лишил жизни алкоголичку Галину Лычкину и задумчивого тихого паренька Витю Юрьева. Именно так и думал до недавнего времени Роман Дзюба. Потом у капитана появилось подозрение, что несчастного Юрьева убил вовсе не Песков, а кто-то совсем неизвестный.
Потом появилось предположение, что Борискина и Анисимова убил один и тот же человек, отправивший обоим письма с обвинением в воровстве. А Игорь Песков по чистому совпадению выбрал именно эти два убийства для копирования.
И вот теперь гениальный Дима утверждает, что убийства Борискина, Анисимова и Юрьева совершены одним и тем же преступником. То есть «три и один» означает, что на совести этого душегуба три трупа, в то время как роль Пескова в комбинации ограничивается всего одним эпизодом – убийством Галины Лычкиной в мае 2016 года. Борискина и Анисимова объединяет загадочный «Вор!!!», тогда как Анисимова и Юрьева – орудие убийства.
Перед глазами Дзюбы расплывались в бесформенные пятна золотые розы, коими щедро украшены были тяжелые шторы на окнах. Он никак не мог сфокусировать взгляд и злился на себя за то, что плохо видит, с трудом думает, и вдруг сообразил, что делать ему в Шолохове больше нечего и нужно завтра возвращаться в Серебров и начинать собирать информацию, тщательно перечисленную на листочке, полученном от Люши. Иными словами – придется садиться за руль. За какой руль он сможет сесть в таком состоянии?! Доедет максимум до ближайшего столба, в него и упрется. Надо поспать хоть сколько-нибудь…
– Ты мысль-то уловил? – послышался голос Димы.
– Уловил. Проверять надо.
– Ну так и проверяй, на то ты и командир.
– Надо с утра ехать к родителям Юрьева, про письмо спросить. Вдруг он тоже получал?
– Люша сделает, – заверил его эксперт. – Еще какие просьбы-поручения?
– Не знаю пока. Не придумал. А судмедэксперт по трупам Анисимова и Юрьева один и тот же?
– Разные. И Бюро разные. Что, на халтуру понадеялся?
– Угу, – кивнул Дзюба, и только потом, через несколько секунд осознал произошедшее: Дима абсолютно точно угадал ход его мыслей. Если описание ран на двух разных трупах сходится до миллиметра и до самого маленького угла, то есть вероятность, пусть и слабая, что судебный медик просто ошибся, вставив в экспертное заключение кусок из прошлогоднего файла. Такое иногда приключается с теми, кто готовит материалы на компьютере – электроника живет своей, какой-то особой и не всегда понятной жизнью и выкидывает самые непредсказуемые фортели.
Похоже, Дима и в самом деле гений!
– А почему Бюро разные? – удивился Роман. – Город же маленький, вам только одно Бюро положено.
– В прошлом году в начале июня крупное ДТП, автобус и фура. Очень много пострадавших, городское Бюро не справлялось, половину отправили на экспертизу в Серебров. Труп Анисимова тоже туда поехал. А в этом году все штатно, Юрьева здесь вскрывали.
Дзюба помолчал, собираясь с мыслями.
– Дима, а вас с Люшей кто отправил мне в помощь?
– Начальник УВД.
– И что сказал?
– По стране идет серия. Человек из Москвы едет разбираться. Надо избежать шумихи. Предотвратить панику.
– Значит, если нужно будет – он вас прикроет?
– Должен.
Дима помолчал и добавил немного неуверенно:
– По идее.
Фалалеев
Ранним утром следующего дня Фалалеев подъехал на автомобиле к дому, где проживала Анна Зеленцова и снимал квартиру Никита Никоненко, припарковался у самого подъезда, порадовался, что нашлось такое удачное местечко – видно, кто-то из жильцов дома только-только убыл на работу, – и приступил к ожиданию. Ждать пришлось не особенно долго; уже без четверти девять из дома вышел Никита и бодро направился в ту сторону, где была остановка и можно сесть на автобус, идущий до вокзала.
Фалалеев вышел из машины и догнал его.
– С добрым утром, господин Никоненко. Как спали-почивали?
Никита вздрогнул от неожиданности, потом лицо приняло выражение настороженное и даже испуганное.
– А что? Вы передумали? Ехать не надо?
«Выразительная у тебя рожа, – с усмешкой подумал Фалалеев. – Боишься, что диспозиция изменилась и денег тебе не заработать. Ох, и любишь же ты денежки, мальчик Никита!»