Том 1. Стихотворения

 1901 
  
В старом городе   * 
 
 
 
С темной башни колокол уныло
 
Возвещает, что закат угас.
 
Вот и снова город ночь сокрыла
 
В мягкий сумрак от усталых глаз.
 
 
 
И нисходит кроткий час покоя
 
На дела людские. В вышине
 
Грустно светят звезды. Все земное
 
Смерть, как страж, обходит в тишине.
 
 
 
Улицей бредет она пустынной,
 
Смотрит в окна, где чернеет тьма…
 
Всюду глухо. С важностью старинной
 
В переулках высятся дома.
 
 
 
Там в садах платаны зацветают,
 
Нежно веет раннею весной,
 
А на окнах девушки мечтают,
 
Упиваясь свежестью ночной,
 
 
 
И в молчанье только им не страшен
 
Близкой смерти медленный дозор,
 
Сонный город, думы черных башен
 
И часов задумчивый укор.
 
 
 1901 
  
«Отошли закаты на далекий север…»   * 
 
 
 
Отошли закаты на далекий север,
 
Но всю ночь хранится солнца алый след.
 
Тихо в темном поле, сладко пахнет клевер,
 
Над землею брезжит слабый полусвет.
 
 
 
Это — ночи робких молодых мечтаний,
 
Предрассветный сумрак в чутком полусне.
 
Это — ночи грусти и воспоминаний,
 
Думы на закате о былой весне.
 
 
 1901 
  
«Облака, как призраки развалин…»   * 
 
 
 
Облака, как призраки развалин,
 
Встали на заре из-за долин.
 
Теплый вечер темен и печален,
 
В темном доме я совсем один.
 
 
 
Слабым звоном люстра отвечает
 
На шаги по комнате пустой…
 
А вдали заря зарю встречает,
 
Ночь зовет бессмертной красотой.
 
 
 1901 
  
«Спокойный взор, подобный взору лани…»   * 
 
 
 
Спокойный взор, подобный взору лани,
 
И все, что в нем так нежно я любил,
 
Я до сих пор в печали не забыл,
 
Но образ твой теперь уже в тумане.
 
 
 
А будут дни — угаснет и печаль,
 
И засинеет сон воспоминанья,
 
Где нет уже ни счастья, ни страданья,
 
А только всепрощающая даль.
 
 
 1901 
  
«За все тебя, господь, благодарю!..»   * 
 
 
 
За все тебя, господь, благодарю!
 
Ты, после дня тревоги и печали,
 
Даруешь мне вечернюю зарю,
 
Простор полей и кротость синей дали.
 
 
 
Я одинок и ныне — как всегда.
 
Но вот закат разлил свой пышный пламень,
 
И тает в нем Вечерняя Звезда,
 
Дрожа насквозь, как самоцветный камень.
 
 
 
И счастлив я печальною судьбой,
 
И есть отрада сладкая в сознанье,
 
Что я один в безмолвном созерцанье,
 
Что всем я чужд и говорю — с тобой.
 
 
 1901 
   
«Высоко наш флаг трепещет…»   * 
 
 
 
Высоко наш флаг трепещет,
 
Гордо вздулся парус полный,
 
  Встал, огромный и косой;
 
 
 
А навстречу зыбью плещет,
 
И бегут — змеятся волны
 
  Быстрой, гибкой полосой.
 
 
 
Изумруд горит, сверкая,
 
В ней, как в раковине тесной,
 
  Медью светит на борта;
 
 
 
А кругом вода морская
 
Так тяжка и полновесна,
 
  Точно ртутью налита.
 
 
 
Ходит зыбкими буграми,
 
Ходит мощно и упруго,
 
  Высоко возносит челн —
 
 
 
И бегущими горами
 
Принимают друг от друга
 
  Нас крутые гребни волн.
 
 
 1901 
  
«Полями пахнет, — свежих трав…»   * 
 
 
 
Полями пахнет, — свежих трав,
 
Лугов прохладное дыханье!
 
От сенокосов и дубрав
 
Я в нем ловлю благоуханье.
 
 
 
Повеет ветер — и замрет…
 
А над полями даль темнеет,
 
И туча из-за них растет, —
 
Закрыла солнце и синеет.
 
 
 
Нежданной молнии игра,
 
Как меч, блеснувший на мгновенье,
 
Вдруг озарит из-за бугра —
 
И снова сумрак и томленье…
 
 
 
Как ты таинственна, гроза!
 
Как я люблю твое молчанье,
 
Твое внезапное блистанье, —
 
Твои безумные глаза!
 
 
 1901 
  
Из Апокалипсиса   * 
 
 
 
И я узрел: отверста дверь на небе
 
И прежний глас, который слышал я,
 
Как звук трубы, гремевшей надо мною,
 
Мне повелел: войди и зри, что будет.
 
 
 
И дух меня мгновенно осенил.
 
И се — на небесах перед очами
 
Стоял престол, на нем же был Сидящий.
 
 
 
И сей Сидящий, славою сияя,
 
Был точно камень яспис и сардис,
 
И радуга, подобная смарагду,
 
Его престол широко обняла.
 
 
 
И вкруг престола два десять четыре
 
Других престола было, и на каждом
 
Я видел старца в ризе белоснежной
 
И в золотом венце на голове.
 
 
 
И от престола исходили гласы,
 
И молнии, и громы, а пред ним —
 
Семь огненных светильников горели,
 
Из коих каждый был господний дух.
 
 
 
И пред лицом престола было море,
 
Стеклянное, подобное кристаллу,
 
А посреди престола и окрест —
 
Животные, число же их четыре.
 
 
 
И первое подобно было льву,
 
Тельцу — второе, третье — человеку
 
Четвертое — летящему орлу.
 
 
 
И каждое из четырех животных
 
Три пары крыл имело, а внутри
 
Они очей исполнены без счета
 
И никогда не ведают покоя,
 
Взывая к Славе: свят, свят, свят, господь,
 
Бог вседержитель, коий пребывает
 
И был во веки века и грядет!
 
 
 
Когда же так взывают, воздавая
 
Честь и хвалу Живущему вовеки,
 
Сидящему во славе на престоле,
 
Тогда все двадесять четыре старца
 
Ниц у престола падают в смиренье
 
И, поклоняясь Сущему вовеки,
 
Кладут венцы к престолу и рекут:
 
 
 
«Воистину достоин восприяти
 
Ты, господи, хвалу, и честь, и силу
 
Затем, что все тобой сотворено
 
И существует волею твоею!»