Полное собрание стихотворений

1916
 
Ночные страхи
И бездна нам обнажена,
С своими страхами и мглами...
Вот отчего нам ночь страшна.
Ф. Тютчев
Как золото на черни,
Блестит, во мгле вечерней,
Диск маятника; стук
Минут в тиши размерной.
Невольно – суеверней
Глядишь во мрак, вокруг.
Ночь открывает тайны.
Иной, необычайный
Встал мир со всех сторон.
Безмерный и бескрайный...
И страхи не случайны,
Тревожащие сон.
Те страхи – груз наследий
Веков, когда медведи
Царили на земле;
Когда, копьем из меди
Наметив, о победе
Мы спорили во мгле;
Когда, во тьме пещеры,
Шагов ночной пантеры
Страшился человек...
И древние химеры,
В преданьях смутной веры,
Хранит доныне век.
1916
 
На закатном поле
Красным закатом забрызгано поле;
Дождь из оранжевых точек в глазах;
Призрак, огнистый и пестрый до боли,
Пляшет и машет мечами в руках.
Тише! закрой утомленные веки!
Чу! зажурчали певуче струи...
Катятся к морю огромные реки;
В темных ложбинах не молкнут ручьи.
В пьяной прохладе вечернего сада
Девушка никнет на мрамор плечом...
Плачет? мечтает? – не знаю! не надо
Ведать: о ком! догадаться: о чем!
Было, иль будет, – мечта просияла,
В строфы виденье навек вплетено...
Словно, до дна, из кристалла фиала
Выпито сердцем густое вино.
Взоры открою: закатное поле,
Призрак огнистый с мечами в руках,
Солнце – багряно... Но ясен до боли
Девичий образ в усталых глазах!
Ночь 4/5 марта 1916
 
Близ милых уст
 
Это – надгробные нении...
Это – надгробные нении в память угасших любовей,
Мигов, прошедших в томлении у роковых изголовий.
В дни, когда манят видения, в дни, когда радости внове,
Кто одолел искушения страстью вскипающей крови?
Благо вам, ложь и мучения, трепет смертельный в алькове,
Руки в святом онемении, болью сведенные брови!
Благо! Вы мчали, в течении, жизни поток до низовий...
Но океан в отдалении слышен в торжественном зове.
Сердце окрепло в борении, дух мой смелей и суровей;
Ныне склоняю колени я, крест мой беру без условий...
Так колебался все менее ангелом призванный Товий.
Это – надгробные нении, память отшедших любовей.
1916
  
Привет через звезды
Канули краски заката,
Даль синевами объята:
Словно зубцы из агата,
Сосны встают из-за ската;
Выступит скоро Геката...
Но, непорочно и свято,
Сквозь океан аромата,
Взорами нежного брата
В эту юдоль темноты
Звезды глядят с высоты.
Ищешь ли в небе и ты
Отблеск Плеяд, – как когда-то?
Знаю, что мили и мили
Нас, в этот час, разделили.
Нет за плечом моим крылий,
Чтоб полететь без усилий
В край кипарисов и лилий...
Грозные дни опалили
Сердце мое, как в горниле...
Только сверкающей пыли
Солнц и безвестных планет
Я отдаю свой привет!
Вновь мы вдвоем? или свет
Горько ответит мне: «Были!»
1916
 
Trionfo della morte [40]
Вспомни вскрики в огненной купели ласк, —
Зов смычка, поющего в метели пляск, —
И клинка, сверкнувшего у щели, лязг!
Вспомни: гнулось тело, как живая жердь;
За окном горела заревая твердь,
Но из мглы смотрела, вам кивая, – Смерть!
Словно все открылись тайны в сладкий миг,
Словно разрешились все загадки книг:
Молнией сверкнув, смежились в краткий крик!
Ты вступил в неизмеримость, – в звездный сон;
Свет светил терялся, как над бездной звон...
Для чего ж раздался бесполезный стон?
Ты стоял в просторе несказанных зал,
Меж зеркал таинственно-туманных – мал.
И вонзались в душу сотни жданных жал.
1916
 
Последнее счастье
В гробу, под парчой серебристой, созерцал я последнее
счастье,
Блаженство, последнее в жизни, озаренной лучами заката;
И сердце стучало так ровно, без надежд, без любви, без
пристрастья,
И факелы грустно горели, так спокойно, так ясно, так
свято.
Я думал, безропотно верил, что навек для меня отзвучали
Все яркие песни восторга, восклицанья живых
наслаждений;
В мечтах я покорно поставил алтари Неизменной Печали,
И душу замкнул от лукавых, как святилище,
воспоминаний.
Но в Книге Судьбы назначали письмена золотые иное:
От века в ней было сказанье о магически-избранной
встрече,
И я узнаю богомольно, что нас в мире, по-прежнему, двое,
И я, как пророчество, слышу повторенные милые речи.
О, радость последнего чуда и любви безнадежно-последней!
Как яд, ты вливаешь в желанья опьянительно-жуткую
нежность.
Стираешь все прежние грезы беспощадней, чем смерть,
и бесследной,
Даешь угадать с содроганьем, что таит для людей
неизбежность!
Все то же, что нежило утром, этим вечером жизненным
нежит,
Но знаю, что нового чуда на земле ожидать не могу я,
И наши сплетенные руки только божия воля развяжет,
И только с лобзанием смерти я лишусь твоего поцелуя!