Принадлежащая грешнику (ЛП)

 Неужели Финн рассказал ему совсем другую историю, и теперь он осуждает меня, не дав мне возможности объяснить?
 — Эй, — говорит Дениз, успокаивающе кладя руку мне на предплечье. — Все в порядке. Лиам всегда такой, и я должна была предупредить тебя, что он ненавидит, когда к нему прикасаются. Вот почему он не пожал тебе руку.
 Я вскидываю голову, в моей груди зарождается луч надежды.
 — Правда?
 Ее улыбка мягкая и обнадеживающая.
 — Да, не волнуйся.
 Если бы только она знала, что произошло между мной и Финном, она могла бы думать по-другому.
 Боже, сегодняшний день обещает быть мучительно долгим. 
 Звонит внутренняя линия, звук заставляет меня подпрыгнуть.
 — Дениз слушает. — Мои глаза прикованы к ее лицу. — Да, мэм, мы получили их в пятницу. Киара раздаст их сегодня. — Она заканчивает разговор, затем говорит. — Нам нужно запрограммировать карты доступа и раздать их.
 Я выдыхаю, задержав дыхание, и, радуясь, что есть чем занять себя, принимаюсь за работу.
 К тому времени, как день подходит к концу, а я не видела Финна и ничего о нем не слышала, я не знаю, что с этим делать. Мне от этого не становится лучше. Каждый раз, когда звонит телефон, я ожидаю, что меня вызовут на административный этаж.
 Раздав последние карточки доступа и заставив сотрудников расписаться за них, я нажимаю на кнопку лифта. Когда двери открываются, у меня сводит живот при виде Финна и Лиама. Оба мужчины выглядят так, будто собираются кого-то убить.
 Заметив, что они едут наверх, я говорю:
 — Я поеду на следующем.
 Глаза Финна пристально смотрят на меня, в то время как Лиам даже не удосуживается взглянуть на меня. Взгляд, которым Финн одаривает меня, дает понять, что он не забыл о случившемся, и он зол как черт.
 Двери закрываются, и я делаю глоток воздуха, мое сердце бешено колотится в груди.
 С такой скоростью у меня будет сердечный приступ. 
 Я жду, пока не убеждаюсь, что это безопасно, вызываю лифт, и когда я наконец снова сажусь в свое кресло, мое тело напряжено.
 Каким-то образом мне удается улыбнуться Дениз, которая занята звонком, в то время как мое сердце бешено колотится в груди, а на лбу выступают капельки пота.
 Что мне делать? 
 Достав из ящика салфетку, я вытираю пот со лба, сосредоточившись на том, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце.
 Все будет хорошо. Просто делай свою работу и избегай Финна. 
 К счастью, в вестибюле не многолюдно, и мне удается восстановить самообладание. Не желая думать о проблеме, я занимаюсь работой, проверяя все по три раза, чтобы не допустить ошибок.
 Узел в моем животе горит нестерпимо.
 Взгляд Дениз скользит по моему лицу.
 — Ты в порядке?
 — Да. — я заставляю свои губы изогнуться.
 Звонит внутренняя линия, и, как трус, я позволяю Дениз ответить на звонок. Она отвечает, затем морщит нос. Закончив разговор, она бормочет:
 — Финн хочет тебя видеть.
 О, Боже. 
 Когда я колеблюсь, она добавляет:
 — Тебе лучше подняться. Похоже, у него одно из его паршивых настроений.
 Я неохотно поднимаюсь на ноги. Я вытираю вспотевшие ладони о бока, страшась того, что произойдет.
 Может быть, он хочет оставить неприятности позади? 
 Ты принимаешь желаемое за действительное, Киара. 
 Мои ноги тяжелеют, когда я иду к лифтам. По дороге наверх мое сердце бьется все быстрее и быстрее, пока не начинает казаться, что оно вот-вот вырвется из груди.
 К тому времени, как двери открываются, я чувствую себя в полном беспорядке, а затем, как будто вселенная ко мне благосклонна, я натыкаюсь прямо на стену мускулов.
 Задыхаясь, я отскакиваю назад, на закрывающиеся двери. Лиам хватает меня за плечи, и я дергаюсь вперед, снова врезаясь в его грудь. На этот раз в мой нос ударяет древесный и мужественный аромат.
 Дрожь перерастает в полноценную тряску, сотрясающую меня, мои нервы не в состоянии выдержать большего.
 Я поражена до чертиков интенсивностью, и, не говоря ни слова, Лиам отталкивает меня в сторону. Он нажимает кнопку обратного вызова лифта.
 
 Я так взволнована, что не жду, когда меня отругают, и забываю извиниться. Мчась по коридору, как испуганный олень, у меня нет времени собраться с духом, прежде чем постучать и войти в кабинет Финна.
 Просто покончи с этим. 
 Я продолжаю повторять эти слова про себя, фокусируя взгляд на Финне. Он небрежно прислоняется спиной к своему столу, скрестив руки на груди. На его лице торжествующая усмешка, заставляющая меня подумать, что он собирается меня уволить.
 Дерьмо. Вот и моя новая квартира. 
 Страх, умножающийся с каждой секундой, лишает меня способности придумать, как начать разговор.
 Кивая на свой ноутбук, он говорит:
 — Проходи, присаживайся.
 Что? 
 Он хочет, чтобы я снова собирала данные? 
 Осторожно, не сводя с него глаз, я прохожу к креслу и сажусь. Как только Финн обходит стол и встает позади меня, каждый мускул в моем теле напрягается. У меня пересыхает во рту, а в груди разгорается паника.
 Черт. Только не снова. Мне следовало остаться у двери. 
 Финн наклоняется надо мной и нажимает кнопку на ноутбуке. Экран загорается, и вместо того, чтобы показывать электронную таблицу, начинает воспроизводиться видео.
 Проходит целых десять секунд, прежде чем страх растекается по моим венам. Мое сердце замирает. Дыхание срывается с моих губ.
 О, Боже мой. 
 Я смотрю кадры, на которых мама крепко спит в своей постели, ее губы слегка приоткрыты, и с них доносится тихий храп. Кто-то стоит над ней, затем я вижу руку в перчатке, держащую пистолет.
 О Боже. Нет! 
 Мои глаза расширяются, когда мурашки болезненно впиваются в мою кожу.
 Финн наклоняется, пока я не чувствую его дыхание на своем ухе.
 — Твоя мать спит как убитая. Я мог бы легко убить ее.
 Нет. 
 Шок начинает сотрясать меня, как землетрясение, проделывая зияющие дыры во всей моей жизни.
 Боже, нет. 
 Запись обрывается, затем Финн спрашивает:
 — Тебе нужно посмотреть это снова?
 В ошеломленном оцепенении я качаю головой.
 Он поворачивает кресло так, что теперь я смотрю на него. Подняв руку, он проводит пальцами по моей щеке, отчего у меня мурашки бегут по коже, затем он берет меня за подбородок.
 — Вот как все будет с этого момента.
 Полными ужаса глазами я встречаю его торжествующий взгляд.
 — Ты будешь у меня на побегушках. Ты будешь делать все, что я тебе скажу, и тебе это чертовски понравится, или я убью твою мать.
 Его слова бьют сильно, как гвозди, забиваемые в гроб, в котором он собирается похоронить меня.
 — Кивни, чтобы показать, что ты поняла, — требует он.
 Почему-то моя голова качается вверх-вниз.
 — Если ты пойдешь в полицию, я узнаю. За каждым твоим шагом будут следить, так что не пытайся обратиться за помощью. Просто делай, как тебе говорят, и твоя мать продолжит жить своей дерьмовой жизнью.
 Боже. 
 Мой разум, наконец, осознает тот огромный шок, который ему был нанесен, и мне удается спросить:
 — Зачем ты это делаешь?
 Уголок рта Финна высокомерно приподнимается.
 — Потому что мне никто не говорит "нет". Я предупреждал тебя, ты совершаешь ошибку, а теперь ты вынудила меня пойти на крайние меры.
 В его устах это звучит так, будто это моя вина. Он ... сумасшедший. 
 Осознание этого вызывает новую волну паники, обжигающую мои вены.
 Одному Богу известно, как мне удается спросить:
 — Чего ты от меня ожидаешь?
 Его губы изгибаются сильнее, когда он наклоняется ближе.
 — Всего, Киара.
 Слова звучат зловеще, наполняя меня ужасом.
 Его большой палец касается моей нижней губы, затем его взгляд опускается к моему рту.
 — Я буду делать все, что захочу, и тебе, блять, понравится каждая секунда этого. Вот так просто.