Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина

4 пирог. Пирог, с мясом или капустой, был одним из главных блюд старинного именинного обеда.
7 блан-манже (произносится как по-французски). Это желе из миндального молока (старинное французское и английское сладкое блюдо, не путать с нашим современным «бланманже») могло быть подкрашено с помощью искусственных красителей. Его появление (так же, как и появление русского шампанского) на праздничном столе у мадам Лариной подчеркивает как старосветский стиль ее домашнего обихода, так и относительную скудость ее средств.
В повести Пушкина «Барышня-крестьянка» (1830) слуги богатого помещика получают на десерт «блан-манже синее, красное и полосатое».
На больших обедах в Англии восемнадцатого века модно было выкладывать пейзажи из цветных бланманже.
8 Цимлянское. Шипучее игристое вино из станицы Цимлянской, казачьего поселения на Дону.
11 Зизи. Зизи Вульф, соименинница Татьяны.
Отношениям Пушкина с семьей Осиповых, его деревенских соседей, нелегко подыскать аналогию в анналах писательских любовных историй. За годы своей ссылки в Михайловском, Псковской губернии (с августа 1824 по сентябрь 1826 г.) и позже, нанося визиты Вульфам в их тверских имениях, он ухаживал за пятью или шестью членами этой семьи в Малинниках, которые принадлежали Николаю Вульфу, в Павловском, имении Павла Вульфа, и в Бернове, владении Ивана Вульфа.
Среди женщин, за которыми ухаживал в то время Пушкин, была сама хозяйка имения, Прасковья Осипова, урожденная Вындомская (1781–1859), владелица сел Тригорск, или Тригорский, или Тригорское, расположенного неподалеку от деревни, где жил Пушкин, в Псковской губернии, и Малинников, в Тверской губернии, около двадцати пяти миль от Старицы; она потеряла двух мужей — Николая Вульфа (ум. 1813) и Ивана Осипова (ум. 1822). Ее подпись (на русском французском), изменяясь с годами, выглядела так: «Prascovie de Windomsky, Prascovie Woulff и Prascovie d'Ossipoff».
Неясно, завел ли Пушкин с ней интригу, но, по всей видимости, нет никаких сомнений в том, что она была влюблена в него.
Среди этих женщин была Зина или Зизи, иначе Ефросин или Ефраси, имя, переиначенное на французский манер, Евпраксия или Ефраксия — Зизи Вульф (1809–83), самая младшая дочь г-жи Осиповой. Пушкин сочинял ей стишки на случай и из Михайловского писал брату в С.-Петербург в конце октября 1824 г., что у него, Александра Пушкина, двадцатипятилетнего мужчины, и у Зизи, которой пятнадцать лет, талии одинаковы. Если судить по сохранившемуся силуэтному изображению Зизи, она в то время была довольно пухленькой и сравнение ее талии с узкой и длинной рюмкой было сделано явно в шутку (глава Пятая, XXXII) [66]. Поэт был увлечен ею короткое время в 1829 г. Она вышла замуж за барона Вревского в 1831 г. Именины св. Евфраксии отмечаются в тот же день, что и св. Татьяны, — и тень Зизи появляется на именинном обеде у Лариных «12 янв. 1821 г.» по романному календарю, за два дня до романной смерти Ленского. Реальная Зина Вревская во время своего посещения С.-Петербурга обедала 26 янв. 1837 г. с Пушкиным и своей сестрой накануне его роковой дуэли.
Была и старшая сестра Зизи, Анна, Аннет Вульф (1799–1857), которая страстно и преданно обожала нашего поэта и которую наш поэт намеренно и цинично соблазнил в 1825 г. Мать увезла ее в начале февраля 1826 г., в самый разгар романа. Письма Аннет к Пушкину, написанные в 1826 г. из Малинников, производят душераздирающее впечатление.
Была еще и другая Анна, Нетти Вульф, дочь Ивана Вульфа, двоюродная сестра Аннет и Зизи. Позже, в письме к брату Аннет и Зизи — Алексею, — Пушкин назовет ее «нежной, томной, истерической».
Была также Алина, Александра Осипова, падчерица г-жи Осиповой, дочь ее второго мужа от прежнего брака (и любовница Алексея Вульфа, (1805–1881), буяна и повесы, автора дневника), впоследствии Беклешова. Страсть Пушкина к ней развивалась параллельно со всеми вышеперечисленными любовными историями, но особенно пышным цветом расцвела осенью 1828 г. и осенью 1829 г., во время посещений Пушкиным имения Вульфов.
 
И, наконец, была племянница г-жи Осиповой, Анна Керн (1800–1879), дочь Петра Полторацкого и сестры Николая Вульфа. Первый муж Анны, за которого она вышла еще совсем молоденькой девушкой, был генерал-майор, Ермолай Керн (1765–1841). Пушкин тщетно ухаживал за ней во время своих визитов в Тригорское летом 1825 г. Вскоре после этого она завела интригу со своим кузеном, Алексеем Вульфом, и только в феврале 1828 г., в Петербурге, она физически стала любовницей Пушкина.
11 кристал. Имеется в виду «хрустальный бокал».
  
XXXIII
 
 
 
   Освободясь отъ пробки влажной,
 
   Бутылка хлопнула; вино
 
   Шипитъ, и вотъ съ осанкой важной,
 
  4 Куплетомъ мучимый давно,
 
   Трике встаетъ; предъ нимъ собранье
 
   Хранитъ глубокое молчанье.
 
   Татьяна чуть жива; Трике,
 
  8 Къ ней обратясь съ листкомъ въ рукѣ,
 
   Запѣлъ, фальшивя. Плески, клики
 
   Его привѣтствуютъ. Она
 
   Пѣвцу присѣсть принуждена;
 
 12 Поэтъ же скромный, хоть великій,
 
   Ея здоровье первый пьетъ
 
   И ей куплетъ передаетъ.
 
 
  
XXXIV
 
 
 
   Пошли привѣты, поздравленья;
 
   Татьяна всѣхъ благодаритъ.
 
   Когда же дѣло до Евгенья
 
  4 Дошло; то дѣвы томный видъ,
 
   Ея смущеніе, усталость
 
   Въ его души родили жалость:
 
   Онъ, молча, поклонился ей,
 
  8 Но какъ-то взоръ его очей
 
   Былъ чудно нѣженъ. Отъ того ли,
 
   Что онъ и вправду тронутъ былъ,
 
   Иль онъ, кокетствуя, шалилъ,
 
 12 Невольно ль! иль изъ доброй воли;
 
   Но взоръ сей нѣжность изъявилъ:
 
   Онъ сердце Тани оживилъ.
 
 
  
XXXV
 
 
 
   Гремятъ отдвинутые стулья;
 
   Толпа въ гостиную валитъ:
 
   Такъ пчелъ изъ лакомаго улья
 
  4 На ниву шумный рой летитъ.
 
   Довольный праздничнымъ обѣдомъ,
 
   Сосѣдъ сопитъ передъ сосѣдомъ;
 
   Подсѣли дамы къ комельку:
 
  8 Дѣвицы шепчутъ въ уголку;
 
   Столы зеленые раскрыты:
 
   Зовутъ задорныхъ игроковъ
 
   Бостонъ и ломберъ стариковъ,
 
 12 И вистъ, донынѣ знаменитый,
 
   Однообразная семья,
 
   Всѣ жадной скуки сыновья.