Пятничный я (СИ)

Все еще тершийся рядом с ней Жиробас взмуркнул повелительно, и Черт, потянувшись своей страшной головой, аккуратно прихватил за край пеленку, накрывавшую корзину сверху.
— Драконовы боги! — проговорил Эйсон и стремительно встал на четвереньки, заглядывая в нее. — Яннис! Это?..
— Кажется, это мои дети, Эйсон, — слабо отозвался Яннис и присел на край кровати. Ноги его не держали. — По крайней мере, автор письма уверяет меня именно в этом.
«Твои! — подтвердил Черт, и Жиробас тоже муркнул утвердительно. — Они пахнут вкусно — тобой».
— Все? — глубокомысленно спросил Эйсон, понятно, эти переговоры не слышавший, и поднял изумленные глаза на супруга.
— Нет, половина, — огрызнулся Яннис, во все глаза рассматривая тройню, которая мирно спала, обнявшись и прижавшись друг к другу. — Эйсон, прошу, поверь, я не…
— Драконовы боги, какая прелесть, — проговорил Эйсон и, отодвинув не сильно довольного таким обращением Жиробаса, подобрался вплотную в корзине. — Яннис, я всегда знал, что ты счастливчик, но чтобы до такой степени!
— Да? — переспросил Яннис и нервно прикусил ноготь на большом пальце. — Ты точно знаешь, что это и есть везение?
— Дуралей, — ласково сказал Эйсон и осторожно коснулся головки одного из детей — нежной и покрытой редким пушком. А после просунул руку глубже и пошарил в складках застилавшей дно ворсистой ткани. — Смотри. Видишь?
— Игрушечная фигурка Ультен-Кир-Шуи, — Яннис пожал плечами и, тоже встав на четвереньки, наклонился над корзиной, содержимое которой его по-прежнему и манило, и одновременно пугало до дрожи. — И что? Новый год же…
— Возьми ее в руки.
Яннис взял и вдруг ойкнул, увидев, как маленький, вроде бы керамический дракончик неожиданно расправил крылья, взмыл с его ладони, а после исчез прямо над корзинкой, осыпав детей яркими звездочками, которые мгновенно истаяли, коснувшись их нежной кожи и при этом словно бы втянувшись в нее. Яннис смотрел на это действо, затаив дыхание. Было в нем что-то прекрасное, таинственное и очень романтичное. В духе волшебных сказок про фей.
— И что это значит? — спросил он и тоже осторожно коснулся лобика того ребенка, который улыбался во сне.
— Ты сам сказал — Новый год, — Эйсон засмеялся, потрепав растерянного и совершенно обалдевшего Янниса по отросшим волосам. — Древние сказания говорят, что мудрый дракон Ультен-Кир-Шуи в течение всего года подслушивает самые заветные, невысказанные, а иногда даже и не додуманные до конца желания людей. И если они кажутся ему достойными и добрыми, он просто выполняет их. Я знал, Ян, что из тебя получился хороший отец для Альфа и Луты, куда лучше, чем я сам, несмотря на всю твою занятость, но даже не подозревал, что двоих детей тебе настолько мало и что ты так хочешь своих малышей…
— Но я… — Яннис начал и замолчал.
Что он собрался говорить? Что он никогда ничего подобного не хотел? Что ему не надо? Что мудрый дракон ошибся? И кому он собрался врать? От чего отказываться? Нет, он хоть и был идиотом, но все же не до такой степени! А потому он улыбнулся, переводя взгляд со спящих детей на замершего над ними Эйсона, с Жиробаса, так и сидевшего рядом с корзинкой с видом собственника, на двух кадехо, которые, положив свои громадные головы на края постели, внимательными глазами с узкими вертикальными зрачками следили за всем, улыбнулся и сказал так тихо, что, считай, про себя, и при этом обращаясь даже не к мудрому Ультен-Кир-Шуи, а ко всему миру, который приютил его и стал для него родным:
— Спасибо!
— И все-таки ты точно уверен, что кроликов в роду у тебя не было, Ян? — неожиданно вклинился в его полные высокой патетики мысли Эйсон и тут же, как водится, момент опошлил.
— Был один, — мрачно сознался Яннис, недовольно косясь на мужа, нависшего над корзинкой с тройней. — Серый. С рыжими подпалинами. Хитрый, зловредный и мстительный.
— Ммм… Кого-то мне это описание напоминает. Родственная связь налицо…
— Погоди, — перебил супруга Яннис и подобрался еще ближе. — Погоди, ты дразнишь меня, а я и так… офигел совсем. Лучше скажи… Ты кое-что начал говорить перед тем, как наше семейство внезапно… пополнилось. Это в свете последних событий… все еще в силе?
— Все-таки ты дурак, — качая головой, проговорил Эйсон.
— И что это значит? — спросил Яннис тревожно. Он все еще не мог поверить в то, что его супруг так легко и просто принял его внезапных, нагулянных на стороне тройняшек. Новогодний дракон — новогодним драконом, магия — магией, но все же…
— Это значит… Это значит, что говорить такие слова намного сложнее, когда они искренние, Ян. Странно, да? Произнести их, соврав — легче легкого. А вот когда честно…
— Тогда не говори, — Яннис вдруг почувствовал такую счастливую легкость, словно не на кровати сидел, а на пушистых, освещенных солнцем облачках. — Не говори, любовь моя. Я и так знаю: ты меня обожаешь и жить без меня не можешь.
Эйсон улыбнулся, кивнул и сказал:
— Да.
Комментарий к Эпилог